Филип влюбился. Окончательно и бесповоротно. Розалин зажгла его драконье сердце, вернув ему жажду жизни, и теперь оно пылало только ради нее. Он не мог ее потерять. Она была его парой. Половинкой его души, посланной ему богами, ветром и пламенем.
Может, пришла пора предложить ей остаться здесь навсегда, стать его?
— То есть у тебя совсем нет друзей? — расстроенно прошептала Розалин, нарушив повисшую тишину.
— Это было бы слишком опасно пытаться сблизиться с другими драконами. Кто-нибудь мог бы решить воспользоваться моей слабостью. Во внешнем мире много врагов, и не все они люди. Другие драконы могли бы попробовать отнять мои владения. Они бы не пощадили меня, так что мне пришлось оградить свои земли магией, не пропускающей никого извне. Даже если бы кому-нибудь из драконов удалось преодолеть горы, окружающие мою долину, то подобраться к логову они бы не смогли. Здесь стоят сильнейшие чары, на которые я только способен. К сожалению, они не действуют на людей. Поэтому да, у меня нет друзей. Я не могу никому доверять.
— Мне так жаль, — тихо прошептала Розалин и отправила в рот кусочек запеченной моркови, уставившись в тарелку отстраненным взглядом.
— У тебя остались друзья дома? — благодарно улыбнулся Филип, заодно пытаясь выяснить, насколько она была привязана к своей прошлой жизни.
— Я дочь герцога, — забавно насупила нос она. — У меня нет друзей. Равных мне по сословию девушек моего возраста в королевстве нет. С парнями дружить не выйдет: во-первых, отец не позволит; во-вторых, их только турниры и войны интересуют. Те же, кто ниже меня по сословию, лебезят и пытаются с моей помощью занять позицию в обществе получше. Это противно.
— Я рад, что мы познакомились, — осторожно заметил Филип. Сердце в груди замерло в ожидании ее ответа.
— Я тоже, — она широко улыбнулась и одарила его счастливым взглядом.
Кровь вскипела, и ему стоило огромных усилий успокоиться и не напугать ее. Дым застрял в горле, не в силах вырваться наружу сквозь плотно сжатые губы. Пальцы больно впились в колено. Филипу потребовалась вся его выдержка, чтобы не вскочить со стула и не притянуть ее к себе.
Розалин стала всем, о чем он грезил в последние дни. Мысли о ней вытеснили все прочие из головы. С ее образом перед мысленным взором он засыпал и просыпался.
Все, о чем Филип мог думать с момента, как она решилась обнять его, это так ли мягки ее губы, какими кажутся. Он каждый раз останавливал себя, опасаясь, что Розалин не поймет его порыв. Она выросла не просто среди людей. Она воспитывалась в жестких рамках аристократии центральных королевств, где многие вольности были под запретом.
— Ты должна отдохнуть сегодня, — Филип буквально заставил себя отпустить Розалин, пока он не преодолел черту, после которой обратного пути не будет ни для нее, ни для него.
— Но мне хорошо с тобой, я не хочу уходить, — быстро протараторила она.
Затем смысл ее слов дошел до нее, и Розалин густо покраснела. Полные губы поджались, и она напряглась, ожидая его реакции. Прекрасные светло-карие глаза с опаской смотрели на него. Очередное доказательство того, насколько она была невинна.
— Мы можем завтра слетать к реке, если захочешь, — улыбнулся Филип, делая вид, что не заметил скрытого смысла в ее словах. — Поэтому я хочу, чтобы ты выспалась и не свалилась с моей спины, как сегодня.
Розалин вспыхнула от смущения и спрятала лицо в ладонях. До острого слуха донесся приглушенный смех.
— Я уже извинялась за это, — она подняла задорный взгляд. — Уж прости, что пришлось подергать тебя за рога. Это было лучше, чем плюхнуться в реку.
Филип посмеялся, поднялся и осмотрел грязную кухню скорее для того, чтобы успокоиться и отвлечься от мыслей о соблазнительной девушке. Розалин проследила за его взглядом и недовольно насупила нос.