Считается, что нужно сосредоточиться на какой-то одной точке, когда говоришь со сцены. Гермиона смотрела прямиком Драко в глаза, даже с такого расстояния найдя в нем свою опору и спокойствие.
— Не буду задерживать вас более ни минуты. Приятного вечера! — она подняла в воздух свой бокал с шампанским и под одобрительные возгласы и аплодисменты сделала совсем небольшой глоток. Малфой рванул к небольшой лестнице со сцены, прихватив букет, и оказался там как раз, когда девушка стала спускаться.
Он подал ей руку, придерживая и помогая не упасть на своих шпильках, и тут же вручил свой второй небольшой подарок — цветы. И пусть их фотографируют, пусть их снимки появятся во всех местных и не только газетах, это того стоило. Гермиона отвечала ему не просто собственной улыбкой, она позволила ему поцеловать себя в щеку, пока он шептал:
— Ты прекрасно выглядишь.
Она станет его погибелью, честное слово.
Драко устроил её ладонь на своем локте и прошел сквозь толпу, которая дослушивала работницу музея о программе.
— Записала меня на аукцион? — спросил он, косясь на девушку рядом. Гермиона приподняла брови, ухмыляясь.
— Решила, что захочешь кое-что прикупить.
— Боюсь, тебя там не продают, — наклоняясь к шее Грейнджер, Малфой снова перешел на шепот.
— Вдруг ты ошибаешься…
Гермиона потянула его в один из залов, пускаясь в рассказ о всех произведениях искусства, которые только видела. Драко то и дело терял нить её рассказа, наслаждаясь прекрасным голосом, но быстро возвращался и умудрялся даже как-то реагировать. Но черт, как же тяжело было запоминать что-то, кроме её красоты.
У нее были безумно нежные руки, такие теплые, согревающие всю его душу. Малфой невольно притянул её ближе к себе, медленно шагая рядом. Кончики пальцев искрились желанием к ней прикоснуться еще и еще, дотронуться до каждого сантиметра кожи, очертить контуры фигуры и покрыть поцелуями.
И вдруг, прервав все рассуждения Драко о ней, Гермиона остановилась возле огромного черно-белого снимка, и ему пришлось оторваться от созерцания её красоты, чтобы повернуть голову. И встретиться с ней же.
Малфой мгновенно обернулся и понял, что они стояли посреди совсем маленькой части экспозиции, наполненной лишь её фотографиями. И он долго всматривался в них. То она смеялась, стоя посреди комнаты в простом джинсовом костюме, то убивала взглядом через фотоаппарат в рабочей форме, лежала на полу, улыбаясь в камеру, а на последнем просто стояла спиной в платье с тонкими завязками.
— Наверное, эгоистично было размещать собственные снимки здесь, да? — пытаясь свести свою неловкость к шутке, попробовала усмехнуться Гермиона. Смех её получился даже каким-то обиженным, наверное, она обдумывала всю глупость этой затеи.
Теперь, как она думала, он считал её самовлюбленной или что-то в этом духе. Но она, черт подери, даже не представляла, какое впечатление эти пять фотографий произвели на него. Драко все еще держал её ладонь, и в следующую секунду поднес к своим губам, чтобы оставить легкий теплый поцелуй.
— Ты такая красивая…
— Думаешь? — сорвалось с её губ. Малфой повернул к ней голову и застыл, всматриваясь в эти глаза, полные страхов и неуверенности. А в следующую секунду притянул Гермиону к себе, целуя уже в губы, отчаянно пытаясь доказать, что в нем за эти дни не осталось ничего от желания иметь кого-то, кроме нее. Её одну. Во всем свете.
— Когда последний раз тебе кто-то говорил, что ты красивая, Грейнджер? — шепча ей в кожу продолжил Драко, спускаясь поцелуями на линию её челюсти.
— Ты. Секунд десять назад, — она смеялась над ним и ему осталось улыбнуться и прикусить лишь слегка кожу на шее, не оставляя следов. Пока что.
Гермиона увернулась от нового поцелуя, глазами намекая на посетителей за его спиной.
— Какие у нас планы?
— Сколько еще тебе нужно оставаться на выставке?
— Свою задачу на день я выполнила в общем-то. Думаю, что после аукциона мы можем уйти.
Драко помолчал буквально несколько секунд, уткнулся носом в изгиб её шеи и добавил.
— Твои портреты будут там продаваться, не так ли?