— Но, к сожалению, — продолжала Пегги, — Генри нездоров. Вместо этого они собрали панель. Некоторые старшие офицеры с Севера и Мидлендса расскажут о своем опыте торговли оружием. Я подумал, что вам это может быть интересно.
Лиз задумалась об этом. Ее интересовали незаконные поставки оружия за границу, но могло быть что-то, что стоило бы услышать, и альтернативой была куча оценочных форм на ее столе. — Думаю, я пойду.
Когда они прибыли в конференц-зал в конференц-центре королевы Елизаветы на Парламентской площади, заседание уже началось. Комната была заполнена на три четверти, и они скользнули на места с одной стороны заднего ряда. На сцене сидело трое полукругом, так что Лиз могла ясно видеть только двоих из них. Они обсуждали влияние британских законов об оружии, и Лиз узнала одного из говоривших — высокопоставленную женщину-полицейского из Дербишира, печально известную своим нетерпением по отношению к младшим офицерам. Мужчина рядом с ней, очевидно, из министерства внутренних дел, восхвалял жесткую позицию правительства в отношении огнестрельного оружия, как будто в зале присутствовал один из его политических наставников. Он сравнил запрет на огнестрельное оружие в Великобритании с Америкой, где чаще всего не было вообще никаких законов об оружии. Женщина-полицейский из Дербишира согласилась с ним в том, что полный запрет на огнестрельное оружие в Великобритании — это хорошо.
Внезапно третий член группы, которого Лиз не могла толком разглядеть, прервал ее. «Не заблуждайтесь, в этой стране тоже есть культура обращения с оружием — просто невидимая для большинства из нас. Все, что на самом деле удалось сделать правительству, — это загнать продажи оружия в подполье. Мы слышим о них только тогда, когда в Мерсисайде застреливают какого-то торговца наркотиками. За последние десять лет ситуация ухудшилась, а не улучшилась. Мы должны помнить об этом, когда поздравляем себя с тем, что мы не такие, как американцы».
Прямолинейность его замечаний показалась бы неуместной, если бы речь не была такой самоуверенной, а пока по комнате пронесся одобрительный ропот. Сотрудник министерства внутренних дел выглядел смущенным. Лиз села и наклонилась, чтобы попытаться мельком увидеть лицо мужчины. В голосе было что-то знакомое.
Пегги заметила. 'Что это?' Но Лиз приложила палец к губам. Мужчина, которого она не могла толком разглядеть, все еще говорил.
Этого не может быть, сказала себе Лиз. Она могла видеть, что мужчина был одет в костюм, а не в униформу, и судя по тому, что она могла видеть в нем, он выглядел довольно элегантно для полицейского. Мужчина, о котором она думала, всегда был чем-то вроде вешалки.
Потом он поерзал в кресле, и она увидела его профиль. Она узнала острый нос и твердый подбородок. Волосы теперь были тоньше, чем раньше, но хорошо подстрижены, лишь с несколькими проседью. Он все еще был хорош собой; что бы вы о нем ни думали, вы должны были дать ему это.
— Ты выглядишь так, словно увидел привидение, — прошептала Пегги.
Лиз вздохнула, откинувшись на спинку стула, когда женщина из Дербишира снова вскочила. — Это не призрак, — сказала она наконец. — Просто тот, кого я знал. Хотя это было давно.