Лисон не ответил.
Виктор сказал: — Вы, должно быть, сами пришли к такому же выводу. По крайней мере, я искренне на это надеюсь, если мы хотим продолжить наши деловые отношения.
'Конечно.'
— Так зачем вообще поднимать этот вопрос?
— Потому что я хотел услышать, что ты об этом скажешь.
— С какой целью?
Лисон слегка улыбнулся. — Назовите это душевным спокойствием.
— Тогда, надеюсь, я дал вам немного.
Младший кивнул. «Пожалуйста, знайте, что я доволен вашей работой, а это немаловажно. Ваша хорошая работа благоприятно отражается на моей репутации, а репутация, пожалуй, самая ценная черта для таких людей, как вы и я.
«Я не берусь за работу, если не верю, что смогу выполнить свою роль».
Лисон снова кивнул. «Хотя, чтобы мы не забыли, репутация — не что иное, как слухи».
— Не помню, чтобы я предлагал другое. Но я не ударил оперативника ЦРУ своей репутацией.
— Верно, — сказал Лисон, снова улыбаясь. — И в глазах человека нет слухов. Есть только правда.
— Какую правду ты видишь в моей?
Он не ответил на мгновение. Он просто посмотрел на Виктора, а потом сказал: «Я вижу опытного человека. Я вижу человека без совести. Я вижу человека, который продал свою душу еще до того, как узнал, что обладает чем-то ценным».
«Рассказать вам, что я вижу в ваших?»
Лисон покачал головой. 'Не обязательно.'
Виктор сделал глоток виски.
«Работа, которую я предлагаю, опасна, — начал Лисон, — но я ожидаю, что она будет не более опасна, чем другие успешно выполненные вами контракты. Но мне нужен не просто человек, который может нажать на курок. Мне нужен мужчина, на которого можно положиться. Мне нужен человек, который может быть доступен, где и когда я требую, чтобы он был. Мне нужен человек, который будет выполнять приказы, но человек, который может импровизировать. Можете ли вы быть для меня этим человеком, мистер Кои?
Будь его идеальным убийцей.
«По правильной цене, абсолютно».
— Я рад, что вы это сказали. Лисон поставил виски на консоль и вытянул перед собой левую руку. Правой рукой он оттянул манжет рубашки, чтобы показать золотые часы. Он расстегнул ее и бросил Виктору, который поймал ее, потягивая виски. «Это инкрустированные бриллиантами часы Rolex Super President. Чистое двадцатичетырехкаратное золото по большей части. Весит тонну. Я думаю, что это отвратительно, но я ношу его, потому что круги, в которых я вращаюсь, требуют такой бесклассовой и отвратительной демонстрации богатства. Забавно, конечно, потому что членам таких кружков так нравится верить, что они принадлежат к более высокому классу.
Виктор повертел часы в руке. Он был тяжелым, экстравагантным и настолько же подлинным, насколько поддельными были акции алжирского торговца. Ценник он не знал, но часы стоили десятки тысяч долларов.