Малия снимает жилье в Досон-Крик в конце третьего года. Маленький городок на северо-востоке Британской Колумбии, минимум желающих потоптаться в душе и постоянная работа на одной из заправок.
Ей исполняется двадцать один незадолго после этого. У нее больше нет сил бежать.
В Досон-Крик тихо, пыльно и ветрено. В Досон-Крик воспоминания отдаются тупой болью в висках.
Малия сходит с ума.
/
Ей снится Элли, и она качается на желтых качелях, которые отец когда-то поставил для них с Кайли на заднем дворе.
У нее оранжевая бейсболка и зеленый галстук, ей около семи, и она напевает под нос что-то о медведях, Боге и правде, и Малия понимает, что узнает слова, застиранную скаутскую форму, которую сестра так любила.
– Кайли?
А она замолкает. Замирают обтянутые футболкой плечи, разбитые локти в зеленке и хвостик. Малии не хватает воздуха.
Перед ней - Элли (глаза, медом налитые). Элли в одежде Кайли, Элли с ее пупсом на по-детски квадратных коленках, семилетняя Элли-скаут. Сходство до косточек, натягивающих в плечах синтетическую ткань, и корки запекшейся крови, и крови в уголках губ, на руках и слипшихся прядках.
Сходство до пулей выстреливающего звериного рыка. Сходство до скрежета по железу.
Перед Малией Элли. Элли с вырванной грудной клеткой и застывшим на синеве губ
“мне больно, мама”.
и пустые резиновые глазницы.
У Малии в глотке непрожеванный крик, застрявший в бесконечности рецидивов одного и того же кошмара. У Малии забитая фанерой дыра в окне и сбитые костяшки. У Малии лунатизм в топе вредных привычек.
Она режет ступни и не смазывает их йодом, копит усталость в мешках под глазами и не помнит, как шлялась по улицам посреди ночи.
– Я слышал, кто-то забрался во двор к Кларкам пару дней назад. Они думают, это тот аутист, отец Дуглас. Впрочем, он вряд ли купит новые качели для их детей.
Вечером Малия забивает окна. Утром работник окраинного тату-салона предлагает ей свою куртку.
Малия перестает спать. Местные клеят на столбы объявления о пропаже собак. По новостям передают: на улицах Досон-Крик замечен койот.
Часом позже шериф стучит в дверь дома Отца Дугласа с ордером на обыск. Сосед лениво отмечает, что Патрик не появлялся у себя уже несколько дней.
/
Она встречает Питера Хейла, когда здоровый сон не купить уже даже за баснословные бабки, а пустые банки из-под кофе вполне сойдут за сносную пародию на пирамиду Хеопса.
Малия чинит снек-автомат в комбинезоне с эмблемой местной заправки и фактически не удивляется, когда люксовая тачка Хейла останавливается возле одной из бензоколонок. Питер, что странно, не удивляется тоже.
– Плачу кредиткой, – говорит он вместо приветствия, и Малия еле сдерживается, чтобы не стереть гадкую усмешку с этого его по-ублюдски идеального лица.
Она пробивает карту, пока вылизанный до блеска начищенных ботинок и рожи Питер насвистывает мелодию популярной рок-песни и стучит пальцами по прилавку, выводя ее из себя.
– Могу я задать один вопрос?
– Нет.
– Все равно спрошу. И, постой, ты не обязана отвечать, – Питер замолкает. Малия уверена, что он намеренно тянет время. В конце концов, он нашел ее, и это не просто так.
– Чего ты хочешь? – это выходит хрипом, а хотелось отрезать. Малия устала. Она вся грязная, взмыленная и серая, со спутанными засаленными волосами и неприлично торчащими пястными косточками. И Питер замечает, что она выглядит не хуже обычного. Она выглядит отвратительно.
– По-моему, заставлять работников носить эти комбинезоны верх кощунства, – ни с того ни с сего заключает он.
Она злится. Впечатывает кредитку ему в грудь и просит не отвлекать ее от работы. Ей плевать, как он выбрался из Айкена и где протирал свои роскошные брючки все эти годы. Ей плевать даже на то, почему он в Досон-Крик.
Она запрещает себе думать о том, что Питер знает, как помочь. Она запрещает себе просить у него помощи. Он понятия не имел о ее беременности. Он был заперт в психушке четыре года назад, и его тут быть не должно.
– Не пригласишь отца на чай?
– Не пойму, где ты его видишь.
– Значит нет? Ладно. Ужинаем в ресторане? Разумеется, за мой счет.
– Знаешь что, Питер? – (он ждет, что она за рубашку схватит, но нет). – Не путайся под ногами.
Малия чертовски красиво уходит. Питер думает, это от него.