"Не может быть",- она повторяла эти слова как заклинание. - "Это не я, это происходит не со мной. Это просто дурной сон. Заблуждение".
Она поморгала и глаза вдруг зажгло. Утренний свет. Шум стройки и завывание ветра на улице. Взглянув на часы, она испугалась. 9:12 ! Как такое возможно, что она не услышала будильник? Но потом вспомнила, она вообще вчера не ставила будильник. Просто упала в кровать и завернулась в одеяло. И вот теперь, несколько часов спустя, все в ее прежней жизни казалось каким-то нереальным. Как будто это все было сном: комната, часы, где продолжали мигать секунды, так, словно мир Зое и не перевернулся с ног на голову вчера ночью. Ее голова пульсировала, тело бросало то в жар, то в холод от озноба, зубы стучали.
На улице от сильного ветра скрипели брезентовые навесы на заборе, огораживающем стройку. Зое слышала это, несмотря на закрытое окно, так же как и кашель в квартире этажом ниже и журчание воды в трубах.
Зое резко натянула одеяло на голову и уткнулась лицом в подушку.
В ее сознании медленно всплывали обрывки воспоминаний: Они высадили ее перед домом: Джил и этот странно одетый тип в очках. Потом она едва поднялась по лестницам, босыми ногами по холодному каменному полу. Слабого освещения выключателя хватило, чтобы распознать ступени. Ей повезло: дверь в гостиную, которая ночами служила спальней для матери, была закрыта. Однако мама явно была рассержена: вся квартира пропахла холодным сигаретным дымом. От одной мысли об этом запахе, Зое снова стало дурно.
Она простонала и с трудом выпрямилась в кровати. Плечо и руку пронзила боль, как будто она потянула каждый, даже самый маленький мускул. На руках были ссадины, а когда Зое отодвинула одеяло, то увидела, что она спала в одежде. На ней все еще были надеты топ и штаны со следами ржавчины, пыли и грязи. Ступни были черными от уличной грязи, и на них также были царапины от лазанья по мосту.
Зое направилась в ванную, держась за стену. Пошатываясь от температуры, она разделась, приняла душ и выпила воды прямо из душа. На кухне сегодня не оказалось записки от матери. Видимо она опаздывала на утреннюю смену в больницу: кружка с кофе была не убрана, она даже не потрудилась опустошить пепельницу. Зое взяла телефон, на подкашивающихся ногах пошла в гостиную, где в халате забралась на диван.
- Паула? - прошептала она, когда подруга взяла трубку.
- Ты где? - воскликнула Паула. - Я несколько раз пыталась до тебя дозвониться. Почему ты отключаешь сотовый?
Звонок, возвестивший о начале следующего урока, заставил Зое вздрогнуть.
- Я... у меня телефон сломался. И сегодня я заболела. Температура. Сообщишь об этом в секретариат? И госпоже Талис тоже?
- О, бедняжка! Конечно!
Паула сказала что-то еще, но ее слова лишились всякой смысловой последовательности. Последнее, что услышала Зое, прежде чем с трубкой в руке снова погрузиться в лихорадочный бред, был истеричный лай собаки, который был таким громким и четким, как будто она находилась рядом с ней на стройке.
Надо же было такому случиться, что тело Мориса нашла такса какого-то пенсионера. С тех пор собака и ее владелец поминутно появлялись на всех телевизионных каналах.
Титры на экране: Эрвин К., пенсионер, нашел жертву.
Эрвин: " Он лежал на куче строительного мусора, за новостройками. (Жест: хаотичное махание рукой в правую сторону.) Обычно я туда не хожу с собакой. Но сегодня я хотел зайти в киоск. Поначалу ничего не заметил, только то, что там лежал брезент. Он не был закреплен и в одном месте выглядел натянутым, выпуклым. Собака лаяла как сумасшедшая, поэтому я посмотрел внимательнее, а потом собака вообще спятила, вырвала у меня из руки поводок, пролезла под забором и бросилась к этой выпуклости! Я перелез через забор следом за ней. (Жест: хаотичное махание рукой в левую сторону.) Сначала подумал, что он учуял кошку. Он ненавидит кошек. Пёс начал царапать брезент и я вижу, как его ветром отбрасывает в сторону. И вдруг я вижу руку (Жест: Зомби - рука) и разорванную на куски майку".
Следом показали представителя полиции.
- Полиция, - сказал он, - не исключает, что речь идет о серийном убийце, на счету которого может быть и убийство Барбары Виллер.
- Все преступники,- пробормотал Чои, когда эту новость показали по маленькому телевизору в каморке, служившей ему бюро. - Это же были они сами! Полицейская мафия! Хочешь, поспорим?
В этот день я уронил два ящика, потому что не мог сосредоточиться ни на чем, кроме новостей. Чои высчитал из моей зарплаты две десятки и увещевал меня завязывать с наркотиками.
По дороге к Гизмо, я снова попытался дозвониться до Рубио. Конечно же, он меня проигнорировал.
Это был один из тех редких дней, когда я увидел Ирвеса в светлое время суток. Когда я зашел в берлогу Гизмо, он валялся на диване. На столе лежали остатки еды - сырой, почти засохший фарш на "бабушкиной" тарелке с цветочками и позолоченой каемкой.
Рядом с тарелкой лежал список, который мы составили сегодня ночью. Все пантеры города в том порядке, в котором они появились в моей новой жизни в городе:
Номер 1: "Борец" ( Охотник за Зое = Маркус?)
Номер 2: Ирвес
Номер 3: уроженец ближнего Востока с кампуса (Охотник за Зое = Кемаль?)
Номер 4: Гизмо