Мужчина усмехнулся.
— Ладно. До Сармизегетузы ещё далековато. Пойдём-ка.
— Куда?
— Ты спать будешь прямо посреди дороги?
— Светло ещё.
Незнакомец кинул на юношу удивлённый взгляд.
— Дурень, ты откуда такой бестолковый взялся? Темно станет, на дерево залезешь?
— Может и на дерево, — надулся Бергей, — а ну как волки?
— Я несъедобный, — усмехнулся мужчина.
Он поправил ремень с фальксом, пересёк дорогу, раздвинул еловые лапы и полез в чащу на противоположной стороне. Бергей помедлил с минуту, но все же рассудил, что в его положении разумнее всего последовать за незнакомцем.
Дорога, соединявшая столицу Дакии с крепостью Апул, бежала с юга на север. Бергей выполз на неё с востока и шёл на юг. Когда прятался от римлян, свернул направо. Там его отловил незнакомец, стало быть, он пришёл с запада. Двинулись они на восток, что не слишком понравилось юноше, но он не стал протестовать. Предположил, что далеко идти не придётся. Нужно только подходящее место для ночёвки подыскать.
Так и вышло. Некоторое время они продирались через бурелом, потом выбрались на небольшую полянку, на краю которой росла высокая старая ель, устало опустившая нижние ветви к самой земле. Они образовали уютный, довольно просторный шатёр.
— Может, здесь остановимся? — спросил Бергей, — вроде удобно.
— Нет, — покачал головой незнакомец, — если тут костёр развести, снег на ветках подтает и вниз соскользнёт. Огонь затушит.
— Костёр-то можно снаружи развести.
Незнакомец удивлённо взглянул на юношу.
— А спать ты в стороне от огня намерен? Хочешь дуба врезать?
Бергей только вздохнул. Он уже еле волочил ноги и плохо соображал.
К счастью, дальше идти не пришлось, буквально в двух шагах обнаружилось местечко, которое незнакомец счёл вполне удобным. Несколько елей тут образовали маленький амфитеатр.
Незнакомец скинул с плеч мешок. Снял фалькс, висевший на ремне, прислонил оружие к дереву, распустил завязки мешка и вытащил из него топор. Примерился к стоящей неподалёку засохшей на корню ели.
Топор звонко врубился в мёртвую древесину. Бергей вздрогнул, ему показалось, что, заслышав громкое эхо, сюда сейчас сбежится пара легионов римлян.
Мужчина свалил ёлку, даже не запыхавшись. Вернулся за фальксом, расстегнул застёжку на ножнах и обнажил клинок. Проворчал:
— Не для того тебя ковали…
Протянул серп-переросток Бергею со словами:
— На-ка, парень, поработай. Сучья отсекай.
Вдвоём они быстро очистили ствол, потом разрубили его на три части. Положили два бревна рядом, вплотную. Наломали веток, с росшей неподалёку берёзы надрали бересты на растопку, разложили её между брёвнами. Когда добыли огонь, и пламя хорошо разгорелось, третье бревно навалили сверху.
— Спать вдоль ляжем. Жар в бока пойдёт, не замёрзнем, — сказал незнакомец.
Он развязал мешок и извлёк из его недр небольшой закопчённый, обёрнутый в тряпицу котелок. Набил его снегом, поставил на край костра. Достал из мешка пару сухарей, протянул Бергею.
— Какой-то ты парень, незапасливый.
Бергей поблагодарил. Он хотел жевать медленно, с достоинством, но не совладал с собой, заторопился.
Мужчина покачал головой, вновь посмотрел на обувь юноши.
— Н-да…
Он порылся в мешке и вытащил шерстяные портянки.