— Хотели подешевке купить у глупого тролля эльфийский шедевр, — злорадно прошептал Кархи напарнику и расплылся в улыбке подошедшему покупателю.
— Господин маг, поздравляю с удачной покупкой и от лица неграмотных троллей благодарю за будущую школу в их деревне.
— Мне вообще-то до астрала, как вы спустите деньги, — грубо оборвал гоблина маг. — Я забираю картину сейчас, а деньги принесу вам завтра, ближе к полудню, когда получу их в банке.
Урр-Бах так тяжело посмотрел на нахала, что тот непроизвольно сделал шаг назад.
— Сначала деньги, потом шыдевр! — бухнул тролль. — Я лучше отдам ее за шестьсот тому самогонщику, он без всяких банков должен иметь заначку в реторте. Картина редкая, ее сам эльф рисовал, вмиг уйдет.
— Хорошо-хорошо, картину заберу завтра, — куда мягче сказал маг.
— Жду до трех пополудни, потом иду к алхимику, — Урр-Бах отвернулся от неприятного покупателя и начал снимать картину со стены. — Кархи, у тебя есть мешок какой-нибудь, завернуть картину?
— Найдем, дружище.
— Я сейчас же пошлю к вам слугу с ящичком для переноски картин.
— Зачем картину в гроб класть? — не понял тролль, — я ее лучше в мешок.
— Урр-Бах, это не гроб, так все дорогие картины переносят, — произнес гоблин. — Мы подождем вашего слугу, господин маг. Кстати, как вас зовут?
— Магистр боевой стихиальной магии Тризорус, — с достоинством ответил маг.
— Мы рады, что теперь с картиной великого мастера ничего не случится.
— Даже не сомневайтесь в этом, — презрительно бросил недовольный маг и, не прощаясь, покинул сыщиков. Остальные маги и богатые студенты не заставили себя уговаривать и как воспитанные люди и эльфы свалили к Рхызу.
— Каков наглец, не заплатил медяка и сразу тянет руки к искусству! — с возмущением произнес Урр-Бах. — Не прекрати он настаивать, я бы его кулаком в ухо приголубил, тоже бесплатно.
— Кстати, Урр-Бах, а ты не думал почитать какую-нибудь книжку по живописи? Чтобы быть в теме, а эти "шыдевры" бьют по ушам ценителей Хейлора не хуже кулаков.
Урр-Бах высунул голову в открытое окно и с наслаждением втянул свежий воздух. Потом небрежно положил картину на подоконник и повернулся к другу.
— Кархи, чтобы рисовать картины, уметь читать совсем не обязательно. У нас в двух днях от деревни есть пещеры, и там на стенах обычной охрой нарисовано разное зверье, да так искусно, что всем этим хейлорам и брузелям и не снилось. Как живые, вот-вот выпрыгнут со стены прямо на тебя. И никто не называет их шедеврами, просто работа мастеров. Так рисовать, как они, мне не дано, значит обойдусь шыдеврами, и наплевать, как это слово правильно говорят, все равно дешевле не отдам. Эти хмыри с эльфийскими словечками ведут себя с простым троллем как обычные перекупщики, хотят купить за медяк да еще с таким видом, словно от голодной смерти спасают.
— Ладно, давай свой шыдевр, а то слуга Тризоруса сейчас подойдет.
— Делать богатеям нечего, картины в ящиках хранить, — Урр-Бах развернулся к окну и протянул руку к подоконнику.
— Компендархва и компенгирш всю Академию! — взревел неожиданно тролль, испугав до смерти Кархи. — Здесь одно ворье, а не ученые маги!
— Украли?! — дошло наконец до гоблина. Кархи кинулся к окну и увидел пустой подоконник.
Урр-Бах высунул голову в окно. Снаружи никого не было. Тролль проворно перемахнул через подоконник и, окончательно убедившись, что вора и след простыл, не стесняясь в выражениях, еще раз прошелся по альма матер, и особенно по их матери, красочно сравнил Академию с портовым борделем, а магов с ее усердными работницами. Слева из-за угла общежития объявился пожилой мужчина с каким-то ящиком в руках. Урр-Бах вернулся в комнату тем же способом, что и покинул ее, и отрывисто сказал напарнику: