Ставки росли. Монеты звенели, а горсть ценных камней переливалась тусклым светом под тусклой лампой. Напротив него сидел молчаливый соперник — крупный мужчина, сжимавший карты с такой силой, будто от них зависела его жизнь. Его лицо оставалось каменным, но нервный тик в уголке глаза выдавал напряжение.
Каждый раз, когда шулер бросал на стол карту, зрители задерживали дыхание, а мужчина напротив, видимо, проклинал свою удачу. Взгляд шулера мельком падал на оппонента, затем на карты, как бы оценивая, насколько близок тот к провалу. Игра шла не только на репутацию, а еще и на солидную суму.
Но шулер был хитер. Его пальцы ловко переставляли карты, точно вплетая свою волю в игру, а едва заметная ухмылка на губах намекала, что исход уже предрешён. Был ли это просто талант или очередной трюк, отточенный годами обмана, никто из наблюдавших не мог сказать наверняка.
Партия завершилась внезапно. Шулер с лёгкостью бросил на стол последнюю карту, её блеклый рисунок словно насмешливо подмигнул сопернику. Мужчина, напротив, взглянув на неё, сначала побледнел, затем с грохотом отшвырнул свои карты. Толпа ахнула, и только шулер, сохраняя спокойствие, принялся собирать свой выигрыш.
Тенебрис наблюдал за этой сценой с лёгкой улыбкой. Такую игру он мог смотреть бесконечно.
В зале было спокойно, но все переменилось, когда шулер, победивший в игре, заметил внимательный взгляд незнакомца. Его глаза сузились, и на губах заиграла высокомерная ухмылка.
— Имеете деньги и желание сыграть, господин? — с лёгкой издёвкой спросил он, демонстративно тасуя колоду в руках. Карты шуршали, как листья на ветру.
— Боюсь, против такого мастера, как вы, мне, простому бродяге, не стоит тягаться, — спокойно ответил Тенебрис, приподняв бровь.
— Ну, если только по маленькой ставке, — победитель наклонился вперёд, будто заманивая добычу в ловушку. — Я ведь вовсе не намерен обобрать вас до нитки.
Усмехнувшись, Тенебрис метнул на него пронзительный взгляд:
— Ты не думал о таком, когда хитростью обыграл того парня. Такие, как вы, мне отвратительны. Вместо того чтобы честным трудом заработать свой хлеб, вы полагаетесь на уловки, недостойные истинного человека.
Слова резанули воздух, как острый нож. Ухмылка картежника исчезла, сменившись гневом. Он вскочил со стула, опрокинув его назад, и, сверкая глазами, шагнул к своему обидчику.
— Ты что, решил обвинить меня в нечестной игре? — его голос звучал как рык, а лицо перекосилось от злости. Лёгкий шум разговоров в зале стих; все глаза устремились к этой сцене. Шулер двинулся вперёд, готовый схватить Тенебриса за ворот.
Но внезапно на его плечо легла тяжёлая, уверенная рука. Олаф замер, как будто в неё влилась вся сила противостояния.