- В некотором смысле, - со странной уклончивостью ответил Демарат.
- История войны богов и титанов повторяется, - подвел я итог дознания. - И урок Аристотеля - тоже.
Лицо Демарата вдруг сделалось непроницаемо-мраморным, глаза нехорошо заблестели.
- Ты догадлив, - глухим, катакомбным голосом возвестил он.
Я поразился тому, что он сказал эти слова только сейчас. Древняя История вызвала у меня приступ озноба. И я не побоялся показаться еще более догадливым и прозорливым:
- Так это он, Аристотель, дал вам рецепт, как разрушить все то, что он сам же и начал создавать, когда взялся сделать из македонского сорванца великого титана?
- Да! - громко возгласил Демарат и гордо поднял правую руку.
Гордость и отчаяние! Сколько гордости и отчаяния было в этом его слове и в этом жесте.
- Я - мастер Этолийского Щита. Тот, кто принял его завет, - торжественно произнес гипостратег Демарат.
Ниса сидела, как глухонемая красавица.
Тут я вдруг устал от всего разом - от всей Истории древних веков, выпил бокал, потом, почти залпом - еще один и сказал про себя и про всю нашу вселенскую суету:
- Опасная, но бесполезная игра в демиургов.
Демарат не ответил, повесив под сводом шатра дамоклову тишину.
"Чего ты ждешь?" - молча спросил я его.
- Полагаешь, они уже услышали тебя? - осторожно качнул я дамоклову тишину.
- Но ведь ты меня услышал, - с бескровной улыбкой ответил Демарат.
И снова стал ждать... Он, безвестный Ахиллес, он вел эту опасную и бесполезную игру с богами, не милосердными и не благими.
"Выйти вон! - с тоской подумал я. - Прямо сейчас".
И невольно поглядел через голову Нисы на неподвижные складки полога.
Выйти - оскорбить Ахиллеса, твердой рукой кинувшего жребий...
Остаться здесь, в круге времени, смотреть ему прямо в глаза - ведь он этого и желает... это его "русская рулетка"... Сидеть и ждать. Чего? Осечки?
Была та же давешняя мысль: "Чагина бы сюда..."
То, что в итоге выбрал я, было столь же нелепо, сколь и единственно верно: напиться крепко и - смейся, Бахус! - испортить богам-олимийцам прицел.
Было совсем не до Нисы.
Упредив Демарата, я схватил кувшин за горло и немного придушил его, но не настолько, чтобы вино перестало течь в бокал.
Я видел ясно, что Демарат трезв, непоколебимо трезв. Волны вина нахлынули, я сладостно закачался на них - и поплыл... То вдали, то вблизи Демарат возвышался зловещим маяком.
- Гейзерих еще не дошел до Рима, - донеслось с грозного маяка.
- Дойдет! - не стерпев тайны, крикнул я со своей утлой лодки.
- Возможно, - кивнул маяк. - Но король готов Аларих уже дошел. Полвека назад. Рекс Аларих сказал тогда: "Горе побежденным".
- Я помню, - усмехнулся я.
- Но ты наверняка не помнишь, что с рексом Аларихом на Рим шел мой отец.
- Черт бы тебя побрал! - крикнул я на русском языке и тотчас ужаснулся зыбкости сослагательного наклонения.