— Ваш заказ, сэр, — глухо донеслось из-под шарфа. — Распишитесь здесь.
Он протянул Томасу пакет, прижимая к нему пальцем квитанцию, и ручку. Франджони протянул руку, но посыльный разжал пальцы за долю секунды до того, как он взял ручку, и та упала на крыльцо.
— Упс, извините, — посыльный нагнулся, подбирая ручку. Когда он снова выпрямился, шарф соскользнул с его лица.
Франджони невольно отпрянул. На него смотрело чудовище. Носа и всей середины лица у посыльного просто не было. На этом месте зияла неправильной формы яма с багровыми складчатыми краями. Причем эта дыра не была черной, как у черепов на картинках; внутри хорошо была видна розовая задняя стенка этой жуткой пещеры, доходившей, как показалось Франджони, чуть ли не до затылка. Он никогда не представлял себе, что в голове живого человека не в ироническом, а в буквальном смысле может быть столько пустого места.
— Я понимаю, на что вы смотрите, — сказал парень. — Это была злокачественная опухоль. Доктор сказал, мои шансы были не больше 5 %. Мне повезло.
«Не уверен, что это можно назвать везением», — подумал Франджони, все еще чувствуя оторопь, но вслух лишь пробормотал:
— Извините.
— Это вы меня извините. Не хотел вас пугать, — сказал посыльный, не спеша, однако, вернуть шарф на место: он по-прежнему протягивал Франджони ручку и пакет.
Томас сумел, наконец, оторваться от жуткого зрелища и торопливо расписался.
— Спасибо, — сказал он, забирая пакет.
— Пожалуйста. Хорошей вам ночи, — посыльный повернулся и пошел к своей машине.
«Почему ночи? — подумал Франджони, глядя ему вслед. — Ведь еще день!» Впрочем, некоторые люди желают доброго дня уже вечером, почему бы кому-то не поступать и наоборот…
Но подготовиться он собирался именно к ночи. Хотя в некрологе ничего не говорилось о времени суток, да и самого некролога, разумеется, не было…
Поменять замок оказалось сложнее, чем он ожидал; он провозился добрых полчаса. Однако в итоге удовлетворение сделанной работой (да еще вкупе с солнечной погодой) заметно улучшило его настроение; страхи, из-за которых он, собственно, эту работу и затеял, вновь стали казаться ему глупостью. Он даже немного прогулялся (погода оказалась не только солнечной, но и ветреной, но это даже бодрило), а вечер, как обычно, провел перед телевизором. Субботний эфир радовал разнообразием легких развлекательных программ, и Томас переключался с комедии на сериал, а потом на ток-шоу, до тех пор, пока не задремал прямо перед экраном.
Его разбудила яркая вспышка. Франджони открыл глаза, но вокруг снова была полная темнота. Телевизор не работал, хотя Франджони не помнил, чтобы выключал его. Более того, он понял, что не видит и красного глазка питания. За окнами шумел дождь. Как видно, погода опять испортилась.
Франджони тяжело поднялся из кресла, страдальчески разминая затекшую шею и массируя спину тыльной стороной кисти, и прошаркал в сторону выключателя на стене. Рычажок щелкнул под пальцами, но свет не зажегся, подтвердив его подозрения. Электричества не было.
Снова ярко сверкнуло. Гроза, понял он. Это гроза. Явление не особо частое для начала ноября в штате Нью-Йорк, но и не так чтобы небывалое. И, наверное, где-нибудь повалило дерево на провода. Значит, и холодильник не работает… скверно. Насколько быстро они все починят в ночь с субботы на воскресенье? Небось, до утра даже не пошевелятся…
Но где же гром? При таких ярких вспышках он должен следовать за молнией почти сразу. Однако секунды текли за секундами, а Франджони не слышал ничего, кроме шума дождя.
Затем он услышал приближающуюся машину.