ГЛАВА 52
Здесь все также выл ветер, закручивая колючий песок в водовороты и воронки, бросая его в глаза, словно бесчисленные рои кусачих мух.
Камень, ветер и песок — это все, из чего состоял этот мир. Я вполз в него на карачках, стеная от боли в истерзанном теле, и застыл дрожащим комком близ ближайшего валуна, быстро провалившись в спасительное небытие…
— Здравствуй.
Пробудивший меня голос был подозрительно знаком. Раньше я слышал его и насмешливым, и серьезным… Но никогда еще в нем не звучала такая неимоверная усталость.
Издав непроизвольный стон, я привалился к уже почти родному валуну и взглянул на Аредуи Квинта.
— И почему это я не удивлен, видя здесь твою рожу?
Удивительно, но слова дались мне с первого раза. Непродолжительный сон в моем Яйце словно бы влил толику сил в истерзанные члены.
Эльф пожал плечами и, привалившись к противоположному валуну, устало опустил руки на согнутые колени.
Кажется, ветер немного стих, перестав завывать на все лады, дав несколько минут отдыха истрепанным скалам.
— Устал, — сказал эльф. В сумраке его лицо казалось вырезанным из мрамора. Идеальная красота надгробной статуи. По странному стечению обстоятельств — живой.
— А как я устал… — вернул я жалобу Квинту. — Тайны, тайны, тайны… Предательства на каждом шагу… Водоворот события, на которые я не могу повлиять… И всем что-то от меня надо… Ты не догадываешься, из-за кого я тут сижу в таком виде?
Конец фразы я буквально выплюнул в морду эльфа, будто пытаясь поразить его копьем яда. Но он лишь вновь пожал плечами.
— Зачем я здесь? — спросил я того, кто подарил мне Дар-Огар.
— Я хотел, чтобы ты увидел. Увидел, что творят люди ради Силы. Плетут интриги, предают, кидают и снова предают. Ареус и Рельяр Наддар, ближайший ученик и сын Арева Наддара — и те готовы вырвать кусок из пасти друг друга…
— Вранье, — оборвал я пространные разглагольствования эльфа. — Я хочу знать правду. Чего ты хочешь? Зачем я тебе? Зачем я здесь? Чего добивается Рельяр?..
Квинт едва заметным поднятием уголков губ обозначил улыбку.
— А еще в чем смысл жизни?
Я смешался, а эльф устало потер глаза, поглядел на мрачное небо… и вдруг заговорил совсем другим тоном:
— Гай Тормадус — Первый и Единственный Жрец Безымянного Бога. Тот, кому мы обязаны всей магией, что мы владеем… Некоторые даже поговаривают, что он не открыл, не формализировал ее, а попросту создал. Не знаю. Но факт остается фактом — никто и никогда не знал о Мертвом Боге больше, чем он. Говорят также, что он прошел по Всей Лестнице Силы, достигнув заоблачных высот и если бы его Покровитель был иным — стал бы Локальным Богом… Но вместо этого он развоплотился в тщетных попытках найти нашего Бога.
— Как это «формализовал магию»? — спросил я эльфа, ошеломленный внезапным переходом.
— Он рыскал во тьме, создавая Чары и Умения. Те, которыми потом стали пользоваться мы. То, что было дано другим изначально, он создал в одиночку.
Я содрогнулся, лишь только представив эту неподъемную задачу, сделанную всего лишь… гм… человеком?