— Так что же? — спросил Корбин
Джаск оглянулся на двери.
— Мне придётся поднапрячься, чтобы выяснить это, не так ли?
— Я знаю этот взгляд, — сказал Корбин. — Не принимай это близко к сердцу. Серрин или нет, физически она всё ещё просто девушка. Если ты снова потеряешь себя, стая тоже будет потеряна. На этот раз навсегда. Не забывай об этом.
ГЛАВА 6
Шестью днями ранее.
Агент из Подразделения по Контролю Ликанов сидел по другую сторону стола от Джаска. Двое других охраняли выход из внешней комнаты комплекса, держа пистолеты по диагонали поперёк груди. Они смотрели исключительно вперёд, отведя глаза.
— Где Кинли? — спросил Джаск, когда незнакомый агент щелчком открыл свою подборку металлических портфелей.
— Агент Кинли заболел.
Агент заявил об этом слишком резко, на взгляд Джаска, не говоря уже о том, что он по-прежнему был сосредоточен на доставании различных флаконов и листов фольги с лекарствами, вместо того чтобы ещё раз посмотреть в глаза.
— Кинли за двадцать лет не взял ни одного больничного.
— Тогда очевидно он этого заслуживает, — Агент пролистал электронный планшет, который держал в руке. — Но могу заверить вас, я знаю, что делаю.
Джаск был в нескольких секундах от того, чтобы выбить электронный планшет у него из рук, в нескольких секундах от того, чтобы схватить агента за горло и потащить его через стол к себе. Вся система была оскорбительной. Необходимость сотрудничать с властями, чтобы обеспечить себе ту малую свободу, которая у них оставалась, была достаточно унизительной. Но отношение агента усиливало нарастающее раздражение Джаска, не в последнюю очередь во время и без того плохой ночи.
— Вот почему вы ни разу не посмотрели мне в глаза за последние десять минут… элементарная вежливость, которой мы, ликаны, ожидаем.
Агент поднял на него глаза. Его глаза слегка вспыхнули, подтверждая Джаску, что его взгляд был правильно истолкован.
— Агент Харпер, — сказал он. — Приношу свои извинения.
Не совсем убежденный в искренности последнего, Джаск, тем не менее, последовал заведённому порядку. Он положил внутреннюю сторону своего предплечья между ними, хотя при этом его взгляд оставался прикованным к Харперу.
Каждый месяц было одно и то же. Сначала проводился анализ крови, который неизменно показывал, что Джаск отказался принимать выданные лекарства, и держался на собственном отваре стаи, чтобы контролировать своё состояние. Затем Джаска спрашивали сколько человек из его стаи приняли лекарства. Он подтверждал имена тех, кто согласился — тех, у кого, не сообщая ОКТВ, была редкая аллергия на их травы, но кто не хотел проходить через превращение, как другие в такой же ситуации.
Тайлер и Малахи были двумя из них. Они полагались на лекарства. Лекарства, которые, согласно утверждениям Всемирного Совета, останавливали их трансформацию. Но оба ликана, а также горстка других, которые согласились, всё ещё сохраняли свою враждебность, склонность к спорам и импульсивность во время лунной фазы — в отличие от собственной смеси ликанов, — что только усиливало беспокойство Джаска относительно того, что на самом деле содержалось в лекарствах.
Тот факт, что Тайлер и Малахи впоследствии стали мишенью ОКТВ, несмотря на их сотрудничество, и что ОТКВ использовали нестабильные преимущества, которые их лекарства не смогли подавить, в качестве улик против них на процессе Араны Мэллой, казался ещё более жестоким.
Потому что ни один ликан не хотел превращаться, так же как любой страдающий аллергией не хотел испытывать симптомы, независимо от того, насколько естественны их физические свойства.
Среди них были исторические воины, которые приняли это в прошлом, для которых пережить боль первоначальных изменений физически и эмоционально означало показать своё превосходство. Превосходство, потому что потребовались десятилетия, чтобы научиться справляться с болью, не говоря уже о десятилетиях, чтобы развить самоконтроль, когда низменные побуждения брали верх. Но это было в те времена, когда ликанам разрешалось свободно перемещаться, чтобы развивать эти навыки.
Теперь ими «управляли». Теперь их пристрелят на месте. Бежать было некуда. Негде было спрятаться. Негде было безопасно принять то, чем они были. Негде скрывать свои ошибки в процессе работы.
Харпер обернул жгут вокруг предплечья Джаска, прежде чем встроенное устройство прокололо крошечную ранку автоматической иглой.
Джаск не дрогнул.
Они с Кинли после стольких лет точно настроили систему. И Кинли понимал, что такое уважение.
Харпер прочитал показания, ввёл данные в своё портативное устройство.