— Скоро всё закончится.
Он аккуратно вытянул кусок льда из ослабевшей руки рыцаря. Отстранился. И отошел, не торопясь, на несколько шагов.
Альберих разглядел в мутных пятнах, как двойник легко поигрывал осколком на пальцах. Он слегка касался второй рукой того места, где на шее должна была быть звёздочка. В его жесте было много задумчивости и простого расчета.
Рыцарь всё понял.
Двойник развернул льдинку острым концом на себя. Взял на вытянутую руку. Замахнулся.
Белый огонек вспыхнул.
Кэйа сорвался с места.
========== Глава XV. Мел ==========
Поединок затягивался.
Короткие клинки из красных агатов не скалывались о Киноварь, но и оцарапать её не могли. Физически Альбедо был сильнее и ловчее двойника, но в чёрной пелене это не играло роли. Чтобы просто ориентироваться в пространстве ему приходилось напрягать сознание целиком. Всё представало перед ним расплывчатым, туманным ощущением, существовало как бы во мраке. Действительность казалась отдалённой, ушедшей от него.
А удары сыпались всё быстрее и яростнее. И Альбедо успевал отвечать.
Он знал заранее о каждом движении брата, и любой из его собственных выпадов не удивлял двойника. Единственное, что их отличало, это, пожалуй, мысли. Ученый отразил очередной удар, сделал косой выпад. Вспомнил о напарнике. Случайно ему представилось, что Кэйа мог бы уже найти его сестру…
— Вот он, пожалуйста, человек! — прохрипел двойник, — С эмоциями, с чувствами…
Агаты били снова и снова. Удар-удар-удар, брат шипел:
— С болью, с прошлым, со страхами, со слабостью…
Вот оно. У того, с кем он теперь боролся, слабостей не было. Эмоций не было. Альбедо вспоминал слова мастера:
«Между вами было одно отличие»…
Альбедо парировал очередь выпадов, пропустил один, выдохнул, когда ему ошпарило щёку, а потом вцепился двойнику в руку. Вслепую, резко надавив, ударил противника его же рукой…
Пронзительный снежный свет едва его не ослепил. Алхимик зажмурился. Киноварь… её не было в руке. Выпала?
Его пальцы, ладонь дико морозило непонятно откуда взявшимся холодом. Ниже по руке текло и липло что-то горячее. Сердце билось, рискуя кости сломать, а мышцы не могли пошевелиться. То есть они шевелились, но как-то неорганично, неправильно. Алхимик приоткрыл глаза.
Альберих.
Ему улыбался этот идиот.
— Ты прости, конечно, — посмеивался рыцарь сдавленно, — но в мою смену никакого суицида.
Кэйе было больно. И Альбедо видел, почему. Руку напарника насквозь пробило ледяным шипом. Шипом, который алхимик стискивал в своей ладони. Острый конец маячил прямо над горлом учёного, и лёд медленно окрашивался в багровый.
Альбедо попробовал убрать руку. Та, как стальная, как чужая, не поддавалась. Ни одна часть тела не поддавалась. Алхимик мог только часто-часто дышать.
— Шшш, без паники, — рыцарь не позволял шипу опуститься, — тебе нужно только ослабить хватку.
«Хорошо». Где-то в железных мышцах точно можно было хотя бы мысленно найти одну ниточку, только одну ниточку, за которую Альбедо всё ещё мог потянуть. В противовес неведомой воле, превращавшей его ладонь в кулак, он старался разжать пальцы. Рука дрожала. Он чувствовал, как бьётся и вспыхивает в его сердце тошнотворная чёрная взвесь. Было больно. Ему казалось, что кисть вот-вот сломается, не выдержав давления с обеих сторон. Он почти слышал хруст. Или что это было? Скрежет?
На какую-то долю миллиметра его пальцы отстали от ледышки. И Кэйа вырвал её вместе с собственной рукой из ладони алхимика. Ученый услышал короткий вскрик и звон. Осколок разбился о землю. Рыцарь прохрипел:
— Ты молодец.
У алхимика не было сил говорить. Он едва ли видел напарника перед собой. Только чувствовал кровь между пальцев.
— Кэйа… уходи…
— Альбедо, это же клише! — рассмеялся рыцарь.
— Я больше не контролирую ситуацию, — алхимик задыхался, — Он обманул меня.
Нет. Альбедо сам себя обманул. Сам себя переиграл. Почему он вообще решил, что справится с двойником в одиночку? Зачем он туда полез?
— Да, — не в меру спокойный голос Альбериха начинал злить, — Но так уж вышло, что я могу тебя защитить. И я это сделаю.
— У тебя кровь из уха… хлещет. Ничего не получится.
— Ну, считай тогда, что это эксперимент.