Джута приехал в самом начале дождей. Черная лань узнала Криджи, взглянула умными глазами, ткнулась в плечо. Он обнял ее, и они молча стояли, ждали, пока горожане закончат приветствовать Джуту. Дождь лил все сильнее, вода текла за шиворот, мокрые волосы облепили лицо. Уши лани то и дело вздрагивали, разбрасывая тяжелые капли.
Потом, в тепле, под крышей, отец отдал Криджи подарки из дома: от Аэш – пушистые кроличьи рукавицы, от Стрекозы – ожерелье, высушенные ягоды на нитке, а от старшей Ро – заговоренный медвежий клык. Подарки пахли домом, и вечером, перед тем, как заснуть, Криджи положил их рядом с собой на подушку. Аромат хвои, дыма и семьи окутывал мысли, и трудно было противиться мечтам. Криджи окунулся в них.
Легко ускользнул в страну грез – стук капель изменился, теперь они не бились в стекло, а шелестели в кровле, крытой лапником. Снаружи просачивалась сырость, но в шалаше было тепло, – огонь потрескивал, дым вился над ним, поднимался к проему в скатах крыши. Стрекоза уже спала, забравшись под шкуру, а Аэш сидела у очага, точила копье. Криджи испугался, что снова не сможет представить Йи-Джен в лесном жилище, но на этот раз получилось.
Йи-Джен устроилась рядом с Криджи – одетая как все в племени, но без амулетов и с короткими, растрепанными волосами. Говорила что-то и улыбалась, открыто и беззаботно.
Эта мечта сжала сердце, и он почти решился. Завтра он поговорит с отцом, передаст через него просьбу шаманам и старейшинам. Может быть, они согласятся принять Йи-Джен в племя? Он еще не заговаривал с ней об этом – захочет ли она сама покинуть дом, отправиться в лес?
– Чету из рода Совы, – прошептал Криджи, – скажи, бывало ли такое? Может ли такое быть?
Она появилась – на грани сна и яви. Ее обступали тени леса, незнакомого, но все же родного. Дожди там еще не начались, сумрак был глубоким и теплым. Чету из рода Совы жила в далеких краях, где времена года текли по-другому.
– Чету из рода Белки. – Она протянула руки, сложенные горстью, и Криджи вложил в них всю память, собранную в городе, и свой вопрос.
Чету из рода Совы прижала руки к сердцу, закрыла глаза, а Криджи ждал. Дождь барабанил в стекло позади него, сухая листва шелестела впереди, а Криджи замер посредине. Ему казалось – можно шагнуть из одной страны в другую, с легкостью оказаться в чужом лесу, среди дальних родичей. Но все же помнил – это лишь видение, мысль, полуявь, полусон.