– Я от него другого не ожидал, – добавил Хэйтем, про себя изумляясь тому, как теперь выглядели его отношения с сыном с совсем другого ракурса. – Наивный как дитя, ей-богу.
Когда же Коннор прижал преследуемого к дереву и заставил рассказать всё, что им было нужно, проекция Хэйтема вдруг хладнокровно выстрелила вознице в голову.
– Это было… неожиданно, – в этот раз только и смог сказать Уильям, даже вздрогнув от такой внезапности. Он не помнил, чтобы раньше видел подобное со стороны предка в случаях, когда тот мог пощадить чью-то жизнь.
– От него больше не было пользы, – пробормотал призрак мрачно и безэмоционально; однако по его нахмурившимся бровям и поджатым губам складывалось впечатление, что ему самому стало неприятно от взгляда на себя в тот момент.
В конце концов они решили разделиться. Однако когда Коннор наконец нашел лагерь людей Черча, то увидел, что те поймали шпиона в лице его отца, и тут же ринулся спасать его. Тем не менее, очень скоро выяснилось, что у Хэйтема были совсем другие планы – а потому, когда он просто взял и бросил сына одного на поле боя, Уильям не удержался и прокомментировал это так:
– Так значит, я тут не один дерьмовый отец.
– Как видите, нет, – ответил Хэйтем, отчего-то теперь едва ли сдерживая смех. Однако он быстро вернул себе прежнее спокойствие и добавил: – Но я был уверен, что он справится. И сражался он действительно прекрасно.
– Это так, но всё же кидать своих… – Уильям посмотрел на него осуждающе и даже немного подозрительно, думая теперь, насколько могла быть велика вероятность того, что такой отец действительно мог спасти своего сына от виселицы. Но также вспомнив и о том, что Хэйтем, если б собирался, мог бы уже и так убить Коннора в церкви, немного успокоился и повернулся обратно к монитору.
Вскоре Шон подошел к нему и известил прекрасную новость, после чего Дезмонд закончил сессию и вернулся в настоящий мир.
– Всё в порядке? – спросил он, глядя на отца и друга.
– Шон нашел второй источник энергии, – объяснил Уильям, намереваясь отправиться в путь как можно скорее. – Я попросил Ребекку заказать нам чартер.
– Куда? – уточнил Дезмонд, на слове «нам» странно переглянувшись с Шоном секунду назад; на его лице появилось выражение неловкости и даже беспокойства, что сразу же удивило Уильяма, пусть тот и не подал виду, что заметил это.
– В Бразилию, – ответил Гастингс – а уж то, как его-то обыкновенно ехидный тон выдавал непонятное смущение, и вовсе озадачило старшего Майлса.
Однако вскоре Уильям понял, в чем было дело – ища по всему храму невесть куда запропастившуюся команду, он случайно услышал приглушенный голос Дезмонда, эхом донесшийся из глубины пещеры: по-видимому, те устроили тайное собрание, о котором его отец не должен был узнать.
– Слушайте, мы же не можем взять его с собой, вдруг с ним что-то случится во время перелета. Мне вот хватило того случая, – говорил Дезмонд, уже не скрывая своего беспокойства.
– Это понятно, но ведь и одного его тоже оставлять нельзя. А ему наша забота, кажется, и так уже осточертела, – объяснил Шон. – Придётся как-то уговорить…
– Мне кажется, я сам могу решить, что мне делать, – выйдя из тени со сжатыми в кулаки руками, холодно перебил его Уильям. – Как взрослый человек.
Виновники вздрогнули и тут же обернулись к нему. Выглядя еще более сконфуженным, чем тогда, когда его застали за разговором о разбитом планшете, Дезмонд от неловкости мялся ногами на месте и потирал рукой шею, а Ребекка, покраснев, в растерянности переглянулась с Шоном, который тут же отвел взгляд в сторону и спрятал руки в карманы.
– Эм, пап, ты… прости нас за это, – наконец решился нарушить тишину Дезмонд, – но так правда не стоит рисковать.
– По крайней мере можно было всё обговорить со мной лично, а не решать, что мне делать, за меня, – оглядывая свою команду всё тем же хмурым взглядом, заметил Уильям. Но видя их неловкость и понимая, что это всё было устроено только ради его благополучия, он смягчился и сделал глубокий вдох. После чего продолжил намного более спокойным тоном, взвесив всё и таки решив пойти на небольшие уступки: – Хорошо, может, мне и правда лучше остаться здесь, но позаботиться о себе я смогу и сам. Хватит смотреть на меня так, будто я могу в любой момент упасть в обморок и отправиться на тот свет, всё прошло и я уже в неплохой форме. – Это было правдой: единственным, что осталось с того времени, была сильная слабость, а это значило, что перелет он мог и вправду перенести тяжело, однако ни температуры, ни крови, ни давления, ни даже головной боли из предшествовавших тому обмороку симптомов больше не появлялось. – Более того, я бывал в ситуациях и похуже, чем тогда.
– Но ведь ты уже не в том возрасте, Билл, – возразила Ребекка. – К тому же если это была Юнона…