Дэймон вырывается из оцепенения, его глаза бешеные, а щёки покрыты слизью тёмной рвоты Иви. Кажется, он излучает тот же тусклый свет цвета ириски, пока не вытирает её рукавом.
— Мы должны заблокировать дверь.
Хейли оглядывает комнату, которая представляет собой беспорядок из разбитой мебели и стекла, освещённого единственным окном. Слева от неё дверцами вверх лежит шкаф, его верхняя половина разбита и разбросана по полу. Как будто множества обломков недостаточно, чтобы выбить её из колеи, тяжёлая на вид кровать у дальней стены украшена кожаными ремнями, свисающими с её верхних и нижних столбов.
— Дэймон, что это за место? — спрашивает Хейли.
— Мы сможем поговорить, как только дверь будет надёжно закрыта, — он прижимается плечом к двери. — Сдвинь кровать сюда.
Хейли подходит к заплесневелому матрасу, который балансирует на её тяжёлом ржавом каркасе. Она напрягается, но, несмотря на регулярные домашние тренировки, ей удаётся продвинуться менее чем на дюйм по голым доскам.
— Я не могу сдвинуться с места!
— Тогда иди сюда, придержи дверь и скажи мне, слышишь ли ты, как она поднимается по ступенькам?
Хейли пересекает комнату и прикладывает ухо к двери. С другой стороны влажный шорох и топот тяжёлых ног по лестнице внизу.
Иви, может, и притормозила, но она всё ещё идёт.
— Я слышу её, — говорит Хейли. Она вызывает ту же интонацию, которой восхищается в своей маме, и кричит: — Мы убьём тебя, блять, если ты попытаешься войти!
Слышно рычание прерывистого дыхания; звериный смех?
— Дерьмо, — говорит Дэймон. — Тогда приходи и помоги мне.
Вместе они толкают тяжёлую койку по полу, её старые стальные ножки скрипят при движении. Из-за упавшего шкафа невозможно поставить кровать прямо ко входу, но они ставят её по диагонали, так что дверь не может полностью открыться.
— Этого достаточно? — спрашивает Хейли.
— Это всё, что у нас есть, — говорит Дэймон, переводя дыхание. — Но нам нужно как-то выбраться отсюда.
Хейли сжимает кулаки.
— Или убить её.
Дэймон сомневается.
— У неё взорвалась голова. Как мы собираемся её ещё убить?
— Я не знаю. Но если она попытается попасть внутрь…
Дверь хлопает по каркасу кровати.
В проёме появляется Иви, её безглазая голова теперь напоминает шлем из дымящейся патоки. Дыры на её лице почти съели её черты, но они всё ещё испускают дерьмо. Кровавый стул выползает из трещин в её сломанном черепе, вываливаясь из складок обнажённого мозга. В центре дерьма появляются зубы.
— Вы-ы-ы должны-ы-ы оста-а-аться…
Дэймон стонет, полный ужаса. Он пятится к дальней стене у окна.
— Мы не собираемся оставаться! — кричит Хейли.
Она сканирует землю в поисках оружия среди разбитых стекол и деревянных обломков.
Иви снова толкает дверь к кровати. Сила её атаки срывает дверь наполовину вниз, и её верхняя часть отлетает в сторону, всё ещё прикрепленная к петле.
— Шоколад… шоколад… — бормочет Иви и поднимает ногу через нижнюю половину сломанной двери, готовая забраться внутрь.
Хейли рискует. Она прыгает через комнату на кровать, хватает верхнюю часть двери и изо всех сил хлопает ею Иви.
Она попадает с тяжёлым ударом. Уже вторгшись в комнату, Иви балансирует на одной ноге, что делает её неустойчивой и уязвимой. Дерево сталкивается с такой силой, что отбрасывает её, и её нога вылетает из комнаты. Иви падает с лестницы, приземлившись с далёким хлюпким звуком и скрываясь из виду.
— Моя героиня, — говорит Дэймон.
Хейли думает, что он собирается улыбнуться своему комментарию, но он просто скатывается по стене вниз, ничего не выражая.
Они не могут быть уверены, что опасность миновала. Фактически, Хейли вообще не знает, будет ли она когда-либо в чём-то уверена.
— Давай, — говорит она. — Нам нужно убедиться, что мы в безопасности, а затем убираться отсюда к чёрту.