А посмотреть здесь было на что. Небольшой, тщательно скрытый магическим щитом, остров представлял собой потрясающие виды растений, животных и минералов. Почва здесь менялась на всем протяжении острова от камня, не тронутого ни единой травинкой, до благодатного чернозема. Сюда частенько отправлялись экспедиции ботаников со всех уголков России, а то и мира, потому что подобной растительности не встречалось даже в легендарной Атлантиде, которая уступала Буяну по всем показателям кроме известности и погодных условий.
С погодой и в самом деле была беда. Неспокойное Охотское море, которое часто порождало цунами, не миловало и Буян, и хотя от катастрофических разрушений магия его спасала, полностью игнорировать катаклизмы было невозможно, так что к смене тропического ливня на жаркую погоду, которая в свою очередь сменялась порывистым ветром, градом, грозой и снова солнцем, местные обитатели уже привыкли.
Но в этот раз визит на Буян носил совсем не туристический характер, нужно было выяснить, что является причинами пророчества Гамаюн.
Попутчики в этот раз тоже были другими: Селиверстов отправился с десятым курсом в Англию, а Таисия Михайловна занималась бумажной волокитой, от которой не могла спасти даже магия. Тут разве что за сотворенные заклинания не отчитываешься, а все остальное под запись, тем более расформирование целого университета, пусть и временно.
Поэтому рядом с ректором сейчас находилась преподавательница физкультуры и боевой магии Елисеева Надежда Игоревна — крепкая худая женщина под сорок, с легкостью преодолевавшая природные препятствия Буяна, перед которыми останавливались даже некоторые мужчины. А ей хоть бы что! Иногда только останавливалась, чтобы вытрясти из коротких светлых волос сучки, листья или насекомых, которые щедро падали с деревьев при порывах ветра или при попытке продраться сквозь заросли кустов.
Кольцов отметил про себя, что принял правильное решение не отправлять сотрудницу на Туманный Альбион. Гимлевич прекрасно подготовится к госам и без Елисеевой, она девочка сильная, старательная, да и боевая магия в АООМУ преподается на уровне, это не некромантия, которой чопорные англичане брезговали. Зато здесь помощь Надежды Игоревны будет кстати. А вообще надо будет разобраться в ситуации, может, даже придется отряд боевых магов вызывать.
Очередной порыв ветра едва не свалил их с ног, и Кольцов схватил коллегу за руку, не позволяя ей упасть.
— Благодарю, — отозвалась та, перекрикивая шум ветра и накатывающих волн. — Пойдемте в райский сад? Здесь все равно пока ничего сделать не сможем, с такой-то погодой.
Кольцов не мог не признать ее правоты, он сначала хотел замерить магический фон по периметру Буяна, но для этого нужно было время, а как тут погрузишься в работу, если мысли только о том, чтобы тебя ветром или волнами не унесло в открытое море?
— Хорошая идея, — крикнул Кольцов и неуверенный, что собеседница его услышала из-за ветра, потянул ее дальше от побережья вглубь острова.
Райский сад на то и назывался райским, что здесь в единственном месте на всем острове были сносные климатические условия без резких перепадов температуры. Кроме того, вокруг него стоял мощный магический щит, который словно купол защищал сад от сильного ветра, дождя и снега.
На одной из веток раскидистого дерева сидела птица радости Алконост. Как и у Гамаюн у нее было лицо юной девушки, но в отличие от той, оперение у Алконоста было белоснежным, лишь концы крыльев и хвоста блистали золотом. Волосы тоже были светлыми с золотым отливом, собранные в косу и украшенные диадемой с вкраплениями драгоценных камней.
На соседней ветке обосновалась Сирин — противоположность Алконоста — печальная, темноволосая, выглядевшая старше, чем остальные. Оперение у нее было темным, лишь на груди было белое пятно, волосы распущены, а рот искривлен в жалостливой гримасе.
Третья райская птица — Гамаюн, которая и принесла вести о “погруженном в пучину Буяне” сидела в конце сада и не сводила взгляд с моря. Под ее деревом свернулся клубком огромный черный котяра, раза в три крупнее своего домашнего собрата. Поза его казалась расслабленной, но едва Кольцов с коллегой переступили врата сада, он навострил уши, а когда те сделали несколько шагов, тоже поднялся и сел, не сводя взгляда желтых глаз с гостей.
— Вот никогда бы не отличила Ученого от Баюна, — шепнула Елисеева на ухо ректору, пока они шли по направлению к нему.
— У Баюна усы немного вверх торчат, — так же тихо ответил Кольцов, старательно отводивший взгляд от кота. — И кисточки на ушах.
— Знаете, когда в голове мысли о том, чтобы тебя не сожрали, как-то не до рассматривания усов.
— Есть более легкий способ их отличить, — позволил себе улыбку Кольцов и в ответ на вопросительный взгляд коллеги пояснил: — Ученый у Лукоморья обосновался, а Баюн здесь, на Буяне.
— Проходите, гости дорогие, — приветливо позвал кот, которому надоело молча сидеть. Голос у него был низкий, гортанный, но при этом странно успокаивающий. — Послушайте, мои вести, песенки, сказочки…