Это странное существование длилось и длилось - а потом оборвалось в один миг, без предупреждения и какой-либо деликатности. Его просто выплюнули обратно на свет и он, вновь обретя телесность, кувырком полетел в рыхлый свеженаметенный сугроб.
Выпростав голову из снега, он увидел, как Партурнакс, умаявшийся, с помятыми крыльями, весь покрытый какими-то грязными черными пятнами, раздраженно откашливается.
- Шерсть, - сипло объяснил он. - Вечно вы, люди, в меха кутаетесь.
И, устав бороться с налипшими шерстинками, дракон коротко рявкнул:
- Йоль!.. О, вот так получше, - довольно ощерился он, прочистив горло пламенем. - Давно не виделись, малыш. Как сам?
Джон заморгал.
- Хорошо, - вымолвил он. - Но… что у вас случилось?
- Ну вот, сразу к делу, - укорил его Партурнакс. - А поговорить, а приятно побеседовать? Хоть сестренку представь для начала.
- Я Арья, - тут же вылезла сама сестренка, не дожидаясь, пока Джон отомрет и действительно ее представит. - Я про вас столько слышала!..
- Надеюсь, только хорошее? - усмехнулся старый дракон.
Арья задумалась и кивнула:
- Исключительно хорошее.
- Славно, славно, - он довольно ощерился, а потом повернул голову к Джону: - А случилось у нас, раз уж ты спросил… я сам толком не знаю, что.
Сноу насупился. Чтобы Партурнакс - и вдруг чего-то не знал? Очень маловероятно. Опять, поди, заведет свои драконьи интриги, бросит с лодки выплывать посреди событий. Но… но что, если он действительно не знает?
- Что-то скрывается в Обливионе, - пасмурно изрек древний мудрец. - Оно стало способно подчинить себе даже нас.
- Тебя? И Алдуина? - не поверил Джон.
- Алдуин сейчас… как бы объяснить… в других временах. Дела у него, знаешь ли. И я не уверен, что даже он смог бы помочь. Дракон в Обливионе - все равно что человек под водой. Не наша стихия. Ты уж прости, что я тебя в такой спешке приволок. Да еще и ее прихватил. Кросис.
- Я не против, - опять влезла Арья. - Я бы и сама попросилась.
Джон укоризненно посмотрел на нее и покачал головой.
- Да ты знать не знаешь, во что влипла, - буркнул он.
- Я знаю, что тут есть зелья, которые залечат даже сквозную рану, - упрямо отвечала сестра. - Значит, все не так плохо. Вот только Дейенерис тебе голову откусит, когда вернешься, - вдруг ухмыльнулась она. - Исчез среди ночи, бросил жену на сносях, даже не попрощался.
А ведь она права, осознал Джон. Что ж за судьба у него такая, попадать в Скайрим, будучи с головы до ног виноватым перед Дени?
- Братья ей все объяснят, - утешил его Партурнакс. - Не было у меня времени на эти ваши прощания.
- А еще Призрак, - запоздало вспомнил Сноу. - Он, наверное, поймет, но я ведь опять его бросил…
- Зато он тебя нет, - усмехнулся дракон. - Обернись.
Джон обернулся, сам не зная, на что надеяться, и увидел призрачного волка в эфирной поземке, довольного и с двумя ушами. Одно ухо было меньше и кривее другого.
- Ваши души связаны, - промолвил Партурнакс. - Куда ты, туда и он. Дар Старых Богов как-никак.
Но Сноу почти не слышал того, что говорил дракон. Призрак, снова оказавшийся рядом, счастливый, веселый, сразу сделал жизнь светлее и превратил Скайрим в куда более приветливое место. Дом родной, да и только.
В отличие от Джона, увлеченно обнимавшегося со своим мохнатым другом, Арья прекрасно слышала, что сказал Партурнакс. И прекрасно помнила, что сама она сказала Сансе в то далекое утро, когда очнулась в Винтерфелле.
Ни один из Старков не сумел сохранить дар Старых Богов, ни один, кроме Джона. Из-за того ли, что Джон всегда оставался самим собой? Он был добрым, сочувствующим, доверчивым, и порой это становилось его слабостью, уязвимым местом, которое видел весь мир - и не упускал шанса ударить. И все-таки раз за разом он находил в себе силы встать и идти дальше, оставаясь верным самому себе. Он никогда не пытался стать кем-то иным.
В отличие от остальных. Все они поспешили обменять себя на что-то другое - власть, месть, брак, обещание знаний… или просто страх. Все они изменились, позволили жизни исказить их образы, как кривое зеркало. И в итоге утратили не только друзей, но и нечто большее - благословение… часть души?