Ксавьер спиной сидит, отлично. Мне не нужно говорить тебе, цыплёнок, что делать, не правда ли? Ты не выносишь брата, ты устроишь ему театральный выход из-под стола, в одеянии из серебристо-фиолетовой скатерти. Напугаешь его, как напугал тебя я.
Я незаметно отойду из партера в ложу. Возьму бинокль. Ведь с высоты сцену видно лучше, сразу всю.
*
— Ещё какао, месье? — чопорно вопросил Жерар, с готовностью наклонив кувшин к полупустой чашке оборотня.
— Нет, что ты, я же лопну, — ответил Ксавьер на автомате, полностью сосредоточенный на группе недостроенных символов, крутившихся в центре зеленоватого дисплея. Минибук не толще крыла стрекозы привычно крепился на его левом предплечье. Работал он всюду: и дома, и в дороге, в Хайер-билдинг, казалось, что круглосуточно. Трудоголик? Или поехавший гений?
Ману, наблюдавший под столом в основном за его неподвижно скрещёнными ногами, обутыми в мягкие чёрно-розовые тапочки-сердечки, испытывал стойкое желание пихнуть его, отдавить ступни и наговорить что-нибудь из тех гадостей, которыми они потчевали друг друга всё детство. Почему он не может просто задушить его и остаться… вместо довольно-таки унизительной просьбы об убежище.
Он не придумал ни слова. И просто отогнул угол скатерти, выбираясь наружу.
— Ксавьер…
Брат не услышал, поглощённый своим супер-ботанским заданием.
— Ксавьер! — Он постарался не крикнуть это. Не допустить в голосе злых визгливых ноток. И спрятать руки за спину, чтоб не было искушения со всей силы потянуть братца за волосы. Ещё раз правильно поставил голос. Громкие, но мирные и просительные интонации… от которых зависит вся его дальнейшая жизнь. — Ксавьер, я хочу остаться с тобой! Забери меня к себе, пожалуйста!
*
Похороны состоятся через три дня. Клан де Вриз принял мои сухие соболезнования не без ненависти, скрытой под вежливым молчанием, но и без желания мстить. Это воинствующая скорбь, как Энджи объяснил мне, которая потом уляжется в тихую и слёзную. А пока пусть внутренне потрясают копьями и желают мне самых страшных мук в аду Изменчивых. Он отличается от ада, придуманного людьми, даже стало любопытно, как он выглядит. Заглянул в библиотеку. Похож на Йотунхейм скандинавов, мёртвый, холодный и пустынный. Мне нравится.
Тайно вычеркнул де Вризов из списка возможных будущих кандидатов в ELSSAD. Приёмная комиссия, как всегда, не задавала вопросов. Хорошо вышколенные оборотни. Повестки по-прежнему будут слаться всем без исключения особям мужского пола, не вызывая подозрений, а «Вампирелла» пусть злобно пишет, что правила отбора ужесточились ещё больше. И забавно обвиняет меня в нечеловеческой жестокости и пристрастности, пусть. В списке осталось всего девять кланов. На нашу жизнь хватит. Нам не нужен сотенный отряд. Ещё максимум дюжина бойцов. Таких, как Бэл. Не хуже, чем Бэл.
Крики, эмоциональные колодцы, пища. О… Ксавьер очнулся и вступил в свою роль в разыгравшейся трагикомичной сценке.
— Да как ты вообще здесь оказался?! Странно, что ма с ума не сошла, обрывая телефон!
— Не звони, не звони ей! Кси, я серьёзно, я из дому сбежал, херово мне там, я тут жить хочу!
— Мелкий, у меня в печёнках твои фантазии, прогулы и неизлечимое желание подгадить мне! Из школы, значит, тоже сбежал? Бросить её нахрен решил?!
— Я не нарочно! Ничего я портить не хотел, Кси, клянусь! Оставишь меня, оставишь, оставишь? Обещаю, ты даже не заметишь, что я тут есть! Ну… под столом же не заметил… — Он противно хихикнул. За живое задел. Умелец.
— Я ничего здесь не решаю, олух! Я живу в доме своего мужа, ты соображаешь, о чём просишь? Приютить тебя?!
— Ты же крутой-прекрутой ботан! А я-то думал… и что, тебя в любой момент могут пенделем выставить за дверь?