— Но вы пошли на извинения. Он вас вынудил? Это было какое-то заклинание?
— Думаю, да, — Бёрк с кряхтением поерзал на стуле. — Я, мисс, довольно много работал с темными чарами и артефактами, и могу распознать их влияние.
— И это было темное заклинание?
— Определенно. Какое именно, не скажу. Знаете ли, без кислорода мозг довольно плохо соображает. А именно так все и было, эти чары будто выкачали из комнаты весь кислород.
Бёрк прервался, чтобы отпить немного кофе из чашки, будто давая Рону возможность записать все сказанное.
— Я давно в бизнесе, и вы, как Авроры, прекрасно знаете, с какими людьми мне доводится работать. Далеко не все мои клиенты — безобидные любители старины. И этот… Мстительный Ворон… Я прекрасно понимаю его мотивы. У властей всегда были ко мне вопросы, но я мог на них ответить. А вот Ворону ответы оказались неинтересны. Он жаждет лишь достижения своей цели. Думаю, господа Авроры, я не последний, к кому он пришел.
— К сожалению, мистер Бёрк, — Гермиона кивнула, — я вынуждена с вами согласиться. Если желаете, мы можем организовать для вас мероприятия по защите свидетелей.
— Не думаю, мисс Грейнджер, что Ворон появится у меня еще раз. От старого Бёрка ему уже ничего не нужно. Если вам не составит труда, проводите старика до камина.
— Да, мистер Бёрк, конечно. Может, все же вызвать бригаду колдомедиков?
— Не стоит, мисс Грейнджер. Мне лучше поспешить домой. За те десять лет, что я болен, мои эльфы овладели целительскими навыками не хуже колдомедиков из Мунго.
— Хорошо, я поняла, — Гермиона кивнула. — Идемте.
Она помогла Бёрку подняться из-за стола и медленно побрела рядом с ним, прихрамывающим и переваливающимся из стороны в сторону.
Шли они медленно, и Гермиона ловила взгляды проходящих мимо сотрудников: уважительные, но немного встревоженные.
Еще бы, мистер Бёрк, известный торговец старинными и довольно опасными артефактами, был редким гостем в Министерстве, а уж в компании Аврора его вряд ли кто-то видел.
— Вы так уверены, мистер Бёрк, что Ворон больше не потревожит вас. Почему?
— Я выполнил его требования. С чего ему возвращаться?
— С того, что вы могли показаться ему недостаточно искренним, — Гермиона пожала плечами и остановилась, пропуская Бёрка в лифт. — Впрочем, это зависит только от того, какую цель этот Ворон на самом деле преследовал.
— Я догадываюсь, о чем вы, мисс. Думаете, ему нужно мое искреннее раскаяние? О нет, дорогуша, ему нужно оскорбить и опозорить старого человека.
— А мисс Паркинсон? Тоже старая? Не приведи Мерлин, она узнает, что мы с вами так о ней говорим.
Бёрк прищурил один глаз и посмотрел на Гермиону.
— А кроме мисс Паркинсон?
— Никого больше не тронули.
— Но в письме Ворона говорилось именно о чистокровных волшебниках. Не хочу показаться пессимистом, милочка, но я не думаю, что буду последним, кого Ворон поставил на колени.
— Мистер Бёрк, я не могу утверждать этого, пока не увижу хотя бы одно письмо. Но, к сожалению, и вы, и мисс Паркинсон свои письма уничтожили.
— Мисс Грейнджер, я достаточно повидал на своем веку, и могу сказать, что это только начало.
Двери лифта распахнулись, выпуская их в Атриум.
— Мистер Бёрк, подумайте о защите свидетелей. Мы готовы предоставить ее в любой момент. Вы отказались от услуг колдомедиков, но от нашей помощи не отказывайтесь.
— Спасибо, мисс Грейнджер. Я стар, но из ума не выжил. Всего доброго, — он вздохнул и шагнул в зеленое пламя камина.
— Грейнджер, — раздался за ее спиной испуганный шепот. Она обернулась и увидела у стены бледного, как мел, насмерть перепуганного Малфоя.
Гермиона вздохнула и двинулась к нему.
— Чего тебе, Малфой? Что-то случилось?
— Мистер Бёрк, он… Что стряслось?
— Это пока секретная информация, — отрезала Гермиона.
— Позавчера Панси устроила в Атриуме целый спектакль, а сегодня ты приводишь на допрос мистера Бёрка, пожилого благородного джентльмена. Грейнджер, ты должна меня понять. Не как человек, а как Аврор! Моя подруга стояла посреди Атриума на коленях, а теперь давний партнер моего отца, десять лет не покидавший дома, заявляется в Министерство. Грейнджер, скажи, мне стоит чего-то бояться?
Гермиона с трудом удержалась, чтобы не погладить Малфоя по голове — таким испуганным он казался.
— Я ничего не могу тебе гарантировать, Малфой, — она вздохнула. — И не могу ничего тебе рассказать. Впрочем, зная наших журналистов, ты довольно скоро все узнаешь.
Малфой побледнел.
— И еще, — Гермиона шагнула к нему. — Малфой, пообещай, что если ты получишь какое-то письмо, записку — что угодно, ты тут же принесешь это нам.
Он выпучил глаза и часто закивал.