- Ой, - отпустив мою руку, девочка, смутившись, извинилась.
В нашей с мамой жизни было разное, но мы никогда не голодали, сейчас, глядя на то, как быстро исчезает еда с тарелок, мне стало страшно, на глазах выступили слёзы от злой перемены в моей жизни.
- Здорово! - Птичка протянула руку и погладила мои волосы. - У нас чёлку никто до тебя не носил. И волосы у тебя, гладкие-гладкие, погладить хочется. Можно?
Кто-то из девочек тихонько рассмеялся.
Мне уступили нижнюю кровать ближе к двери. Было немного непривычно находиться в такой большой компании: в комнате проживало двадцать шесть девочек, и все они были сейчас здесь. Но, благодаря Жанне и Дарье - Даше, как гордо представилась мне Птичка, под дружный, тихий смех девчонок, объяснив, что надо бы познакомиться по всем правилам хорошего тона, спустя короткое время я уже не чувствовала себя чужой.
Удивительно было то, что, несмотря на нелёгкую жизнь, в моих новых знакомых не было озлобленности. Они шутили, подначивали друг друга, и делились...делились. Пирожки разламывались на две, а то и три части. Конфеты откусывались по очереди, по глотку отпивался едва-едва заваренный чай.
Я болтала с Птичкой, которая рассказывала мне о знаменитой жительнице города Наталье Орловой, артефакторе, архимагистре. Не обладающая магией Даша с трепетом произносила даже имя женщины и гордилась тем, что работала у неё. А том, что именно муж этой знаменитости является отцом её ребёнка, она и не вспомнила.
И вдруг всё стихло. Девочки замерли, я сжалась в комочек, не смея обернуться. Две девочки поднялись со своих мест и, взявшись за руки, пошли к дверям. Я оглянулась: стоявший в дверях, с брезгливостью оглядывавший наши посиделки Иродин, подождал девочек и вышел вместе с ними.
- Пожалуется, сволота, - сказала Жанна, и они с Дашей стали быстро убирать со стола посуду.
Подтверждая её слова, дверь с треском распахнулась и на пороге появилась госпожа директор, из-за плеча которой выглядывала Марда.
- Что здесь происходит?
Жанна, продолжая складывать тарелки, грубо ответила:
- Празднуем, что вашей дочери не удалось убить Рани!
Лицо Ираны стало приобретать свекольный цвет, она стиснула зубы так, что они заскрипели. А потом вдруг улыбнулась.
- Не долго тебе чирикать здесь! - с этими словами она вышла, оставив после себя тревожное чувство.
- Жанна, Жанночка...девчонки кинулись к Жанне как цыплятки к курице. - Почему она так сказала? Ты уходишь? А как же мы?
- Мне семнадцать исполняется, скоро...- Жанна вздохнула. - По правилам я не могу оставаться в приюте.
- А мы? Что с нами? - часть девочек заплакала. - Что будет с нами?