Промыв в сенях под рукомойником тонкие темные волосы, она задумалась.
«Как мы будем жить вместе? Яков не трогает меня, уважая мое неприятие Нежинской. Но ведь он бросил ее пять лет назад. И тянулся ко мне в камере… Что-то я запуталась…»
- Яков, - окликнула она развалившегося в кресле мужа, входя в маленькую комнатушку.
Штольман еще дальше вытянул ноги и лениво закинул руки за голову, демонстрируя мышцы. Белая майка, задравшись на крепком животе, небрежно вылезла из-за пояса.
«Грязно играем, советник…»
- Да, Анечка.
Забыв, что хотела спросить, Анна сглотнула.
- А… а ты здесь спать будешь?
Он пожал налитыми плечами.
- Поезд уходит рано утром. Наверное. А что?
«Красавец мой восхитительный. А что? А то, что ты мой муж», - Анна даже в мыслях не желала признавать очевидное.
- Яков… Тебе Нина нравится?
Улыбаясь про себя, Штольман покачал головой.
- Нет.
«Ох, Анечка, наивная твоя душа. Иди сюда, милая».
Анна подошла ближе и провела пальцем по обнаженной коже.
- А та Анна, которая осталась в Лахте… Она тебе нравилась?
Он вздернул бровь.
- До моей поездки в Карелию? Разумеется.
- А третьего дня?
- Вообще-то после возвращения домой у меня страшно разболелась голова. Не знаю, оттого ли, что ты была со Смоляковым, или потому что в Лахте была не ты.
- Я не была со Смоляковым! - горячо воскликнула Анна.
Темные искры в сощуренных глазах могли бы ее насторожить, но голова Анны была занята другим вопросом.
«Ой. Значит, ты не желал ее и в моем теле… Значит…»
Чуть наклонясь, она завела ладонь в любимые кудри. Вздохнула. Легко провела ногтями по коже головы.
Штольман прикрыл глаза и потерся затылком о ее ладонь, будто огромный кот.
Сделав еще полшага, Анна встала бедром меж бедер Якова. Дотронулась подушечкой пальца до плоского соска, едва заметного под майкой. Проехалась костяшками пальцев по выпуклой груди и животу.
Еле слышно выдохнув, Яков поднял на Анну невинный взгляд.
«Недолго я так продержусь, Анечка. Ты уж решайся поскорее…»
Она кашлянула.
- Вот что ты сейчас чувствуешь?
«Гм. Не смотри вниз, милая, и не узнаешь».
- Прикосновения.
- Тебе приятно?
Яков усилием воли развел колени и постарался дышать ровно.
- Даже и не знаю… Попробуй еще, если хочешь.
Она забыла о Нежинской и о ее ребенке. Забыла об отравлении и побеге из тюрьмы. Вид раскинувшегося в кресле мужа, такого родного и такого привлекательного, выбил из нее все мысли.
Облизнув губы, Анна осторожно присела на подлокотник старого кресла, положила ладонь на майку, добралась до теплой кожи. Опустила руку ниже. И тут же вскочила с запылавшими щеками.
- Ах ты обманщик! Не чувствует он ничего! Я тебе сейчас покажу, что такое чувствовать!