- Не пускать!
Он поспешил к Анне, мягко отвел в сторону, не позволяя рассмотреть жертву, и сказал:
- Добрый день, Аня. Как ты меня нашла?
- В управлении спросила, – на нежном лице жены было легкое любопытство.
«Взгрею болтуна. Говорил же о местах выезда никому, кроме начальства, не сообщать», – рассердился Штольман на дежурного в управлении полиции.
- Что-то срочное?
- Ты просил предупреждать, если я еду не в больницу. Вот, вспомнила, что надо заехать к Крутицким, родителям этого бывшего гимназиста. Я ему обещала.
Яков вытащил брегет, прикинул, сколько у него есть времени, и подхватил жену под локоть.
- Поехали вместе. А где наш нахаленок? Я ему сказал за мной пару дней не ходить, но и с тобой что-то не вижу. Обиделся?
- Митя бабушке Геле отправился помочь, куда-то в Европу. Такой гордый был, сказал, что без него бабушка не справляется.
- На поезде?
Анна улыбнулась.
- На ковре-самолете.
…
Визит к супругам Крутицким закончился обмороком Анны. Девушка уже сообщила печальным родителям Андрона, что тот погиб в результате несчастного случая и мучений не испытывал, шепнула на ухо женщине последнее пожелание ее сына о «новом мальце» и уже собиралась уходить. Как тут ее тронул за рукав другой мальчик. Гораздо младше.
Штольман успел подхватить оседающую на пол жену, вынес на воздух и сел на ближайшую скамейку.
- Что случилось? – спросил он, когда Анна очнулась.
- Душно было? Тошнит? Милая, не молчи!
Анна взглянула на его встревоженное лицо.
- Дух.
- Я все-таки научусь их разгонять, – буркнул Штольман. – Вот же привыкли, чуть что – к тебе. Несамостоятельные какие духи пошли.
- Это мальчик. Как… Как Митя. Оборванный только.
«Ч-черт. Наверняка пацан с рынка. Хорошо хоть, не первая жертва», – Яков прекрасно помнил, как на месте преступления, где нашли мальчика из богатой семьи, даже у служак старой закалки позеленели лица, а городовых помладше просто рвало.
- Анечка, прошу – не занимайся им. Мы расследуем его дело в рамках стандартных процедур. Если захочешь, я тебе все потом расскажу.
- Точно не надо помочь? – расспрашивать мальчугана, как он умер, Анне не хотелось, но ради справедливости она могла отставить в сторону излишнюю чувствительность.
- Точно. А сейчас я отвезу тебя домой, и пожалуйста, сегодня больше никуда не выходи.
…
В кабинете с видом на Адмиралтейскую набережную Штольман смотрел на портрет императора и вновь думал о детях. Тех, из-за которых его вызвали к градоначальнику, по иронии судьбы звавшемуся так же, как полицмейстер Трегубов.
Николай Васильевич Клейгельс, из остзейских дворян, в частности поэтому благоволивший ко Штольману, сейчас гневно смотрел на следователя по особо важным поручениям.
- Яков Платонович! Что творится в городе? Деток убивают, граждане негодуют. Писаки оживились и сочиняют небылицы о страшных обрядах. Есть что-то о маньяке?
- Пока нет, Николай Васильевич. Работаем.
- Сыскные участвуют?
- Так точно, – кивнул Иван Лущилин, руководитель сыскного отдела полиции, где числился и фактически работал Штольман.
- Все полевые агенты осведомлены о важности этого дела, анализируют слухи, допрашивают осведомителей. Пока ничего.
Распушив седые бакенбарды, Клейгельс взглянул в окно, где шумели тополя.
- Привлеките к поискам госпожу Штольман. Я не больно-то верю во всю эту мистику, но тут я бы и к бабке пошел.