…
Через минуту с черного хода здания, в котором господин Петровский держал игровой клуб, вышла женщина. Дамой ее назвать было трудно – походка женщины была кривой, лицо перекошено, а платье заляпано жирными пятнами.
Нищий, которого швейцар только что прогнал от парадного входа, сочувственно просипел:
- Что, бабонька, селедкой отхлестали? Дай платьице твое пожамкаю, маслице-то вкусное, будет, чем хлебушек помазать. И кофтой с тобой поделюсь, от Натахи осталась. Иди, болезная, переоденься. Не обижу.
====== Глава 22. Дама червей ======
Игра подходила к концу. Яков видел, что его результат близок к Фальке и далековат от Калязина, но именно это и было в планах Штольмана – раздразнить мошенников так, чтобы они почувствовали азарт от преследования жертвы, не слабой, но почти равной им по силе.
К игрокам подошел швейцар и вежливо остановился за спиной Фальке. Положив карты на стол, тот буркнул извинение, отошел, прочитал поданную записку. Со своего места следователь увидел, что немец на мгновение задумался, вышел в кухонный коридор, а когда вернулся, в его поведении что-то неуловимо изменилось.
«Хорошо, что Аня согласилась уехать домой. Здесь что-то готовится», – в этом Яков был просто уверен.
И оказался прав.
Розыгрыш с вистами на Фальке только начинался, как вдруг со стороны коридорчика раздался сперва громкий хлопок, а затем вскрик. Яков поспешил на кухню, где увидел пожилую женщину в фартуке, склонившуюся над мальчишкой-помощником. Из щеки кухаренка торчали острые щепки.
- Ничего-ничего, барин, идите себе, – засуетилась женщина, опасаясь гнева хозяина клуба.
- Все в порядке. Плита шалит, а Сенька потерпит, не впервой.
Штольман вернулся к отложенным на стол картам, взял их в руки. И не выказал никакой реакции, обнаружив, что десятка в его сдаче сменилась на бубнового короля. С ним Яков забрал бы еще один вист и подсадил Фальке.
«Дьявол, подменили из сноса. А Митя, конечно, на кухню ринулся, и не скажет, кто это был. Да и неважно».
Яков спокойно сел на место. Дал немцу взять свои, не показывая короля. Положил карты на стол рубашкой вверх и, извинившись, вышел на парадную лестницу.
«Если я заявлю о шулерстве, Фальке вызовет меня на дуэль. Если оставить все как есть, при появлении на столе короля уже меня обвинят в подмене. Позор и та же дуэль, и в обоих случаях мошенники прекратят игру».
Связав исчезновение из клуба Нежинской, записку и внезапную атаку шулеров, следователь догадался.
«Нина. И эта женщина наверняка будет твердить о своей любви».
- Митя, – тихо позвал он.
- Тута я!
- Есть важное дело. Сейчас я возьму у дилера колоду, дам тебе десятку пик. Погаси в зале свет и замени ту карту, что будет лежать прямо передо мной. Её сунь под низ общей кучи. Оттуда забери другую. Не слишком для тебя сложно?
- Х-ха! – возопил мальчишка.
- Спрашиваешь, пап! Я только этого и ждал!
- Идем, малыш.
…
Бубновый король в розыгрыше так и не появился. Калязин метнул взгляд на Фальке, но тот, разумеется, не собирался оправдываться вслух. Когда игра закончилась, Яков расплатился, а затем завел светскую беседу с владельцем клуба Петровским, подав Мите знак следовать за Калязиным.
...
- Генрих, в чем дело? Ты же сказал, что подсунешь следаку карту из сноса, и я специально тебя заслонял, – Иван обвинял соратника без огонька.
- Дай записку.
Тот еле заметно пожал плечами и произнес с акцентом: – Я сделал это.
Прочитав короткое распоряжение Патрикеева, Калязин порвал записку на мелкие кусочки.
- А почему не заявил о мошенничестве? Ты забыл, что сбрасывал?
- Нет, не забыл. Короля в игре не появилось. Штольман такой же, как мы?
Калязин усмехнулся.
- Глупости. Он дворянин – честь, порядочность, все дела. Ладно, будем считать, ты ошибся и подмена не вышла, но это нам на руку. Патрикеев перетрусил, что следователь нас прижмет, да и наверняка это Нежинская ему напела. Я видел в глазах Штольмана азарт – он игрок. Он не сможет отказаться.
Немец был само спокойствие.
- Сейчас раскручу его на завтра, хватит играть по мелочи. Ты в форме?
- Подмена ведь не удалась, – позволил себе колкость Фальке.
Калязин махнул рукой.
- Повтори первую колоду, что я тебе давал, я тоже освежу в памяти. Все, иди. Завтра мы обогатимся на все деньги Сименса, – захохотал он.
...
- Господин Штольман, – через несколько минут окликнул Якова Калязин, демонстрируя ленивое удовлетворение скромным выигрышем.
- Не хотите вечером продолжить?
- Преферанс?