Во–вторых, не так–то просто эту отраву достать. Изначально, эндеголлит – слюна глота, мерзостной твари, обитающей в самых глухих лесах. Глот неповоротлив, но это ему и не нужно. Достаточно цапнуть выбранный ужин так, что останется небольшая царапина, а там пусть бежит. Множество мелких существ начнут свое темное дело, и несчастная жертва очень скоро ослабеет. Глот неторопливо поползет по следу и втянет огромной пастью тело – полужидкое после воздействия ядовитой слюны. Для него самого эндеголлит не опаснее желудочного сока. К счастью, глоты никогда не пьют, поэтому случайное заражение источников их слюной происходит чрезвычайно редко.
Конечно, не обязательно держать в клетке живого глота, чтобы добыть яд. В мою бытность работы в лаборатории я, пожалуй, могла бы добыть склянку. Такого рода вещества хранились у нас в дальнем углу подвала, за двумя дверьми с пятью замками. Проработав там достаточно долгое время, я знала, как найти ключи. Но где Дарен, или любой другой из заговорщиков, мог познакомиться с человеком, работающим в лабораториях Ордена и готовым вот так вот запросто продать опаснейший яд?
Я поделилась своими сомнениями с Лэйсом. Тот пожал плечами:
– Возможно, какой–нибудь отморозок из правления города и надоумил этих бедолаг отравить колодцы. И яду дал.
– Если так, мы должны узнать кто это!
– Было бы неплохо, конечно, – Лэйс задумчиво откинулся на спинку стула. – Прирезать выблядка за манипуляции с нашим земляком – святое дело.
Его ледяной тон не оставлял и малейшего сомнения в том, что он не шутит.
– Наверное, это было бы справедливо… – пробормотала я. – И, может быть, мы смогли бы помочь Дарену.
Лэйс хмыкнул и выпустил из уголка рта струю синего дыма:
– Моих людей вешали и за меньшее. Им воспользовались, это ясно, у самого куражу бы придумать такую аферу не хватило. Но никто нож у его горла не держал. Впрочем, по крайней мере, от пыток его избавить мы могли бы, да…
Он решительно встал, снял со спинки стула светло–серый плащ и стал одеваться. Рыжий гигант сразу вскочил и, доставая кошель, двинулся к трактирщику, устало облокотившемуся на стойку бара.
Я сидела и хмуро смотрела снизу вверх на Лэйса, раздраженная столь резким окончанием нашего разговора.
– Вы куда так быстро?
– Мне пришла в голову одна мысль, – объяснил Лэйс. – Если яд был от какой–то нежити – знаю барыгу, который этим промышляет. Вот и решил сходить повидать…
– Глот не нежить, просто животное, чувствующее локхе, – поправила я и, решив, что Лэйс в любом случае меня не съест, спросила: – А я могу пойти с вами?
Он замялся.
– Ты ведь сам и понятия не имел об эндеголлите, – напомнила я. – А я смогу поговорить с ним о ядах.
– Ты понимаешь, что если ты расскажешь стражникам об этом визите, тебя убьют?