Пастух продолжал говорить. Его речитатив, поначалу неуверенный, как у заучившего речь адепта-первокурсника, обретал ритм и звучность. Увидев тень позади него, еще громче заплакал испуганный Огонек. Талас не отвлекался, будто ушел в транс.
Тень приблизилась и подняла руки; сползшие рукава обнажили тонкие запястья, сжимающие… небольшую лопату. Тень размахнулась, вскидывая повыше свое орудие, и с усилием обрушила удар на его голову.
То есть, хотела обрушить.
Талас вскинул руку назад, и удар огромной силы выбил из ведьмы воздух, отбросив назад до самой водяной кромки. Тогда только пастух обернулся, но по его ничуть не удивленному лицу стало ясно, что он с самого начала подозревал чужое присутствие.
-Какая же ты заноза. – С чувством сказал он, поднимаясь на ноги. Оставленный без присмотра Огонек тут же попытался уползти в сторону, но испуганно завертел головой по сторонам, увидев что-то.
-Что, правда? – Мельора простонала, пытаясь подняться на локтях. – А по-моему я очень тебе пригодилась. Всегда есть на кого спихнуть внимание или вину, так?
-Ну… - Талас пожал плечами, неторопливо шагая в ее сторону. – Ты ж сама виновата, что вела себя подозрительно. Мне и стараться почти не пришлось.
Она нецензурно прошипела в его сторону, щупая ноющий затылок. Пальцы окрасились красным, но рана оказалась несерьезной. Повезло, что она ничего себе не сломала.
-Ты не думай, что я лично против тебя был. – Усмехнулся пастух и остановился над ней. – Просто удобно. Ты ж меня, кстати, прошлой зимой лечила. Жалеешь сейчас, небось?
-Угу. – Отозвалась ведьма.
-Ты и правда сама виновата. – Покачал он головой. – И теперь тоже останешься здесь.
Она извернулась, как ее пустынная тезка, только вместо укуса ядовитых клыков пастух получил удар ножа, метящий в лодыжку. Ей почти удалось, но Талас был настороже и успел отдернуть ногу. И перенеся вес, другой ногой ударил ее в висок.
Голова ведьмы дернулась в сторону, как у куклы, а следом за ней и все тело. На какой-то миг все вокруг потемнело, но почти сразу она открыла глаза и снова застонала: все очень плохо. В ушах шумело, голова раскалывалась, а перед глазами плыло, так что склонившийся над ней человек поначалу показался лишь размытым пятном. На шее ощутимо нагрелся амулет-накопитель, отдавая ей свою силу, но этого хватило лишь на то, чтобы оставаться в сознании. И ни на что другое.
Его голос отозвался в ушах неразборчивым, волнообразным гулом, словно она опустила голову под воду. Мельора постаралась дернуться, отползти, но не успела.
Новая боль отозвалась уже в правом запястье, и она услышала собственный крик. Наступив на руку, сжимавшую нож, Талас без труда вытащил его из ослабевших пальцев.
-…а что ты надеялась? – Донеслось до нее. В голосе пастуха слышался даже оттенок сочувствия, что казалось еще большим издевательством. Он даже не торопился, зная что подстраховался на все случаи, и прекрасно все успевает. Всего и надо-то принести жертву, что дело недолгое. А уж получив силы, он попросту перенесется отсюда на много верст, и останется непойманным.
Инари все же сумела оттолкнуться от камней и поднять голову, отыскав взглядом плачущего Огонька.
-Спрячься! Чтобы он тебя не нашел! – Хрипло крикнула она. Малыш послушался, но Талас лишь проводил его пренебрежительным взглядом.
-Одно слово: баба. – Постановил он. – Даже ради чужого отпрыска готова расшибиться в лепешку.
Ведьма ползла от него к воде и за камни, где пряталась с самого начала. Будто надеялась укрыться там и сейчас, но Талас перехватил нож и пошел за ней.
-Думаешь, я настолько отвлекусь на тебя, что забуду про него?
Он догнал ее: Инари отвернулась к нему спиной и сгорбилась, сжимаясь в комок, будто прятала от чернокнижника лицо.
-Только слабая, досадная помеха. – Заключил он и пинком перевернул ее на спину. Успел заметить только свечение в ее ладонях, спрятанных у живота, и злорадный взгляд.