вы с ребенком пострадаете. Стоит ли рисковать?
Скромняшка потрясенно замерла и, что бы там ни собиралась делать, передумала.
Было что-то такое в голосе артефактора, что заставляло верить его словам.
Я зарычала, когда Зафрэ решил забраться в карету, Флоренс, все так же прижимая к
себе Эдит, отползла к противоположной дверце, освободив место и позволив мне
перепрыгнуть на их сиденье.
— Меня немного задевает такой враждебный прием, — доверительно сообщил
Зафрэ, благоразумно заняв свободную скамью и не пытаясь даже приблизиться к
детенышу. — Расслабьтесь, я не собираюсь трогать девочку. Что бы вы обо мне ни
думали, с детьми я не воюю.
— Позвольте не поверить, — мрачно сказала я, проигнорировав сдавленное оханье
Флоренс. Сейчас мой маленький секрет был последним, что стоило бы оберегать. — Ваши
люди не разделяют такой подход.
— Ты о недавнем похищении? — Артефактор расслабленно откинулся назад, закинув ногу на ногу. — Берс работал не только на меня. Но если не ошибаюсь, ты
неплохо его проучила.
— Я? Всего лишь обожгла ногу. Ваше наказание было по-настоящему
впечатляющим.
— Понравилось? Если желаешь, могу как-нибудь показать процесс…
— Спасибо, не надо! — Я затылком чувствовала диковатый взгляд Флоренс и ее
полное непонимание происходящего, но помочь ничем не могла. Сама не знала, что
происходит и как ко всему этому относиться. Зафрэ, в своем белом пальто, с этим
дурацким шарфом на шее, выглядел как самый добропорядочный горожанин, таких полно
на улицах города, и в то же время казался настоящим безумцем. Хотя я себя нормальной
сейчас тоже не чувствовала. — Если это все, что вы хотели, то покиньте, пожалуйста, карету. Нам ехать надо.
— О, они могут ехать в любое время, но ты останешься в городе, —
благожелательно улыбаясь мне за спину, сказал Зафрэ.
Я бы расхохоталась ему прямо в лицо, если бы не была так потрясена. Останусь в
городе… подумать только. Будто я собиралась куда-то уезжать…
Хотя ему, конечно, узнать о моих планах было не от кого.
— То есть, если я сейчас выберусь из кареты, вы позволите детенышу уехать?
— Безусловно.
— И она даже доедет до места назначения?
— Ни я, ни мои люди не станем ей мешать. Меня не интересует этот ребенок. Для
того чтобы отправить весточку нашему общему знакомому, у меня есть целое управление.
Каждый его работник может стать моим посланием… Надеюсь, ты передашь мои слова.
И моему сердечку в прямом смысле стало неспокойно. Утешало лишь то, что
угроза прозвучала совсем непонятно, значит, не должна была напугать Эдит.
А со своими страхами я была уверена, что смогу разобраться.
Вот только Флоренс прямую угрозу каждому городскому стражнику, озвученную
только что артефактором, кажется, поняла.
— Желаете умереть — отпустите ребенка, — велел Зафрэ раньше, чем она успела
что-то предпринять. — Я обещал этой милой нечисти, что девочка не пострадает.
— Никто никого не будет убивать, — с трудом сохраняя спокойствие, сказала я.
Хотелось психануть и поддаться инстинктам. Останавливало только присутствие Эдит.
Если я сейчас дам слабину, через несколько секунд тут все будет гореть и детеныш может
пострадать. — Мы мило побеседуем и разойдемся. Живые и невредимые.
Я обернулась на скромняшку, одновременно стараясь не выпускать артефактора из
поля зрения. Рисковала заработать косоглазие, но справилась.
Флоренс не выглядела напуганной. Взволнованной — определенно, раздраженной
— да, способной совершить глупость — вне всяких сомнений.
И куда только вся ее робость подевалась?
Меня тревожил ее пристальный оценивающий взгляд и кинжал в ножнах, что — я
точно это знала — висел на ее ремне сзади и обычно был скрыт кителем. Сейчас Флоренс
была похожа на человека, готового решить проблему не магией, так сталью. А
развалившийся на сиденье напротив нас тип был очень похож на проблему, которую
нужно решить… Порешить, прости меня, мамочка.
— Мне не нужна смерть никого из вас, — сказал Зафрэ. — Я хочу только
поговорить.