Из кустов, где предполагалась детская игра, доносился топот и хруст. Но Эйприл на разглядела ни одного ребенка, только что-то черное мелькало среди салатовой зелени. Предполагая, что квазиноги — не единственная проблема этого места, она поспешила вернуться назад.
Ей удалось выяснить, что эти люди называют себя Койво и живут здесь уже сотни лет. Они в напряженных отношениях с Серолицыми, но открытой вражды избегают. Те когда-то тоже были Койво, но под влиянием «прыгунчиков» и «перебежчиков» ушли, недолюбливая «староверов» и считая их ретроградами.
Койво стремятся жить в гармонии с природой, но без показушности Серолицых. По крайней мере, считают именно так.
У Эйприл ничего не спрашивали и не прогоняли, и ей начинало здесь нравиться. Она сидела, накрывшись чем-то теплым, и смотрела в высокие и чистые небеса. Стемнело. По одной начали загораться мелкие звездочки. Эйприл не слишком хорошо видела, но ей казалось, что звезды разноцветные, как гирлянды на новогодней елке. Это добавляло атмосфере ощущение праздничной загадочности.
Ей на колени упала большая лепешка. Эйприл увидела в ней зеленые вкрапления.
— Водоросли?
Рядом с ней присела тонкая гибкая фигура.
— Не любишь? — Эйприл сразу узнала Змея, который на самом деле оказался Стефом.
— Нет, просто сегодня я целый день отвечаю на вопросы о запахах.
— Нам скоро понадобится хороший нюхач, — будто оправдываясь, отозвался Стеф.
Ему нравилось задирать Серолицых, поэтому он периодически заходил в кафе, где они ловили беспамятных. Отбить добычу — легкое развлечение. А то, что «добыча» еще и с талантами, — приятный бонус.
Эйприл кивнула, откусывая мягкий кусок булки. Она подозревала, что для чего-то нужна, иначе зачем им было принимать ее? Булка вкусом напоминала морскую воду, но Эйприл не была привередливой.
— Ты здесь давно? — Стеф откинулся, опираясь руками за спину и разглядывая те же звезды, что и Эйприл минуту назад.
— Около недели.
— И ничего не помнишь? — в низком голосе скользнула надежда, но Эйприл было нечем ее оправдать. — Жаль — мне интересно, что там…
Стеф не признавался другим Койво, но его манил другой мир, из которого периодически заглядывали беспамятные. Своя жизнь за двадцать с небольшим лет ему наскучила, и он искал путь в те, другие миры.
Эту ночь Эйприл провела перед костром, завернувшись в медвежью шкуру, убаюканная мягким треском огня. Стеф заявил, что не намерен делить постель вторую ночь подряд с «недотрогой». Никто другой ее к себе не позвал, и ее это не расстроило. Костер горел так приветливо, что Эйприл на время смирилась с потерей памяти.
***
Стеф всучил ей сухую ветку папоротника.
— Выглядит так же. Но запах должен быть с имбирным оттенком.
Они собирались на вылазку за Хвойным папоротником, и Эйприл получала последний инструктаж.
— Ясно. А как пахнет имбирь?
Чарли, стоящий рядом, хмыкнул, но протянул ей узловатую головку корня имбиря. Он, в отличие от Стефа, другими мирами не интересовался, потому особого любопытства к беспамятной не проявлял — обычная молодая девчонка, забредшая на время к ним.
Это Чарли Эйприл вчера подозревала в натравливании квазинога. И идти вместе с ним она не очень хотела — выглядел он подозрительно. Но где и когда спрашивали новичков?
— Рядом территории Серолицых — смотри опять не попадись, — Чарли смотрел на нее с нескрываемой насмешкой.