Отец всегда умел преодолевать неприятности, он был лучшим борцом из тех, кто был знаком Пенни. А сейчас… У Пенни обнаружили рак…
Видимо, это действительно так. А если всё не так уж плохо? Отец потрясён, но это ведь понятно. Но не означает, что Пенни умрёт.
Современная медицина с ней. Девушка бормотала это и отдалялась от кабинета.
Ускоряла шаги, но до того, как зашла в палату, услышала голос отца, в котором слышалось мучение:
— Доченька, родная!
Пенни покрылась холодом.
Потом тембр Климентины разносся по коридору:
— Вы говорите, что поздно уже что-либо делать?
Пенни задержала дыхание, желание убежать усилилось, но она возвратилась к двери кабинета.
— Доктор Левтис — онколог, он занимается данным видом рака и получше объяснит вам, нежели я, — сказала доктор Франк.
Мужчина заговорил. Поначалу Пенни слышала обрывочные предложения, которые не понимала: третья стадия онкологии, прорастание опухоли, разрывы тканей…
Затем врач Левтис сказал:
— Говоря простым языком, опухоль увеличена. От неё уже расходятся метастазы в сердце и голову. Опухоль неоперабельна.
— Химио и радио-терапия… — начала Климентина.
— Можно провести смешанную терапию. Лучевую и химию. Результаты достигают высокий процент снижения метастаз и уменьшение опухоли. Мне не хочется подавать вам ложные надежды. При данном исходе такой подход продлит ей жизнь на несколько месяцев. При таком раскладе используем паллиативную помощь для уменьшения боли и чтобы хоть как-то скрасить последние дни жизни. Вам понятно?
Пенни расслышала шмыганье отца и не шевелилась. Ей казалось, что она слушает болтовню телевизора и говорят там не про неё, а про другого.
Доктор Франк сказала:
— В Южной Калифорнии проводят исследования по воздействию на опухоли, только…
— Чёрт возьми! — взорвалась Климентина. — Мы обсуждаем юную девушку! Как так вышло, что болезнь перешла в третью стадию и никто этого не заметил? Она ведь пару дней назад танцевала днями и ночами!
— Я сочувствую вам, миссис Хилгард, — доктор Левтис сказал это настолько тихо, что Пенни с трудом расслышала его слова, — но такой вид рака не спроста назван скрытым, ведь никак не проявляет себя до того времени, пока заболевание не зайдёт далеко. Потому и процент выличившихся небольшой. Должен заметить, что в моей практике Пенни вторая девушка с подобным заболеванием. Доктор Франк правильно провела обследование и верно поставила диагноз.
— Я должен был знать, я должен был вынудить её прийти раньше, я должен был, должен… — сипло твердил мистер Хилгард.
Послышался шум. Позабыв об осторожности, Пенни просунулась в дверную щель: отец стучал кулаками по столу. Климентина пыталась удержать его. Пенни отшатнулась от кабинета.
Боже, надо убегать скорее, не могу и не хочу всё это видеть и слышать!
Пенни шла по коридору. Как только ноги держали, непонятно. Обстановка была обычной.
Сумочка так и стояла на кресле возле окна. На полу паркет, над головой потолок. Ничего не поменялось. Почему? Почему не обрушились стены? Почему болтает телик в другой палате так мирно?
Я умру, — подумала Пенни.
Страшно не было. Она ощущала в себе какое-то удивление, всё растущее, сильнее поглощающее её.
Мысли роились беспорядочно, прерываясь этими словами:
Я умру. Моя вина, ведь я не пошла к доктору раньше. Я умру. Климентина ругалась, я не думала, что она настолько сильно любит меня. Я умру. — Мысли шевелились в голове. — Во мне что-то есть.
Пенни поклала ладони себе на грудь, потом оттопырила кофточку и посмотрела ниже. Кожа на груди была загорелой и гладкой. Боли Пенни не ощущала.
Я умру потому, что во мне что-то есть. Оно живёт внутри меня. Оно внутри моего тела. Я умру. Скоро. А когда именно? Они не говорили об этом. Мне нужно увидеть Джей.
Пенни ринулась к телефону молниеносно.
Набрав номер, она твердила:
— Прошу, ответь, ну же, ответь мне.
Призыв не сработал на сей раз. Гудки раздавались монотонно.
Включился автоответчик и Пенни проговорила:
— Джей, позвони мне в больницу.