- Так, прекратите! - женщина, довольно молодая лицом, но уже поседевшая, недобро глянула на дочерей. - Бабушка простудила ноги, и врач ей строго-настрого запретил выходить на улицу. А мы, между прочим, сами напросились в гости.
- Не думаю, что наш длительный визит может быть рассмотрен, как «в гости заехали». - Хелена, старшая из дочерей, натянула шарф на покрасневший от холода нос.
- Она не сможет нас выгнать. Мы же её семья.
- Которая не навещала её долгие годы.
- Пойдем. - мать семейства грузно зашагала вперед, навстречу далеко не-сентябрьскому холоду. Дочери, напоследок перекинувшись парой обидных фраз, поплелись за матерью.
Стоило им только перешагнуть порог отеля, как в лицо ударило тепло и запах горящей древесины. В холле не было не души, а высокие потолки, украшенные лепкой, недружелюбно нависали над гостями.
- София, доченька! - старуха в длинном шелковом платье, с убранными в изящную прическу серебристыми волосами, раскрыла дряблые руки в объятиях. Лицо у неё было очень худым, а щеки впадали так сильно, будто у неё и вовсе не было зубов. Длинный крючковатый нос покрывали бородавки, а тонкие сухие губы тряслись и судорожно поджимались.
- Мама! - София бросилась к матери, а девушки остановились за её спиной, не решаясь подойти к малознакомой родственнице - в последний раз они виделись больше десяти лет назад, и в памяти девочек она была куда приятней внешне.
- Хелена и Дельфин так выросли. Ну же, девочки, подойдите, дайте мне вас рассмотреть. - старуха подозвала девочек взмахом руки, а стоило только им подойти, она внезапно ущипнула одну из них за небольшую складку на животе. Вторую, вместо объятий, она наградила громким хлопком по спине. - София, ты совершенно не следишь за дочками. Толстая и сутулая - ну и семейка!
Хелена и Дельфин обменялись ошалелыми взглядами.
- Ничего, я уж вами займусь. - женщина улыбнулась - во рту у неё сверкали золотые зубы.
- Мама, мы очень устали после дороги. - София тяжело вздохнула и выдавила из себя зевок.
- Конечно, я всё понимаю. Сейчас Деметриус проведет вас в комнаты, а к шести я буду ждать в трапезной. У вас будет пара часов на отдых. Ступайте.
Как по волшебству, позади гостей возник силуэт коренастого мужчины в потертом пальто.
- Я возьму вещи. - проскрипел он и с легкостью поднял тяжелые чемоданы и сумки на руки. Девушки последовали за ним к лестнице, а их мать, минуту поразмышляла, прежде чем мягко уложить ладонь на руку старушки. Та многозначительно улыбнулась.
***
Дельфин сделала глоток странного напитка и поморщилась – десна начало покалывать. Хелена красноречиво глянула на мать, но лицо женщины осталось непроницаемым.
Старуха Джентиле стояла у окна и, кутаясь в цветастую шаль, наблюдала за родственницами.
Кто бы мог подумать, что эта страшная старая женщина в молодости разбивала сердца величайших магов того времени, но согрела своим горячим итальянским темпераментом одного-единственного – своего давно почившего мужа…
Между гостьями то и дело ходил Деметриус, предлагая разные блюда и подливая в бокалы какую-то дрянь.
- Ничего, Дельфи, ты привыкнешь, - старуха улыбнулась, находя мимику внучки забавной. – «Дрянная шипучка» - то ещё зельице, зато очень полезное – оно выводит из астрального тела все шлаки. Пей, детка, пей.
Почему-то в этот момент Дельфи почувствовала небывалое расслабление и удивительную легкость, будто бы тело её сильно опьянело, но разум девушки оставался трезв.
- Итак, мне кажется, вы очень хотите что-то мне рассказать! – радостно и, как всегда, внезапно заявила Елена. Она наконец отошла от окна и опустилась на свой стул. Деметриус тут же сунул ей в руку бокал.
- Мама, не стоит так делать. – София многострадально поморщилась, глядя в свою тарелку.
- Как? – каркнула смотрительница. – Провалиться мне в Тартар, если я прочла чьи-то мысли!
- Бабушка, - Хелена наконец нашла в себе силы разлепить губы, – Мы не виделись очень, - она глянула на сестру и насмешливо улыбнулась, - очень долго, и хотим послушать тебя. Зуб даю, у тебя в запасе припрятано множество интересных историй.
- София, я ошиблась, ты всё-таки отличная мать, - Елена громко рассмеялась, хлопнув сухой ладонью по столу с такой силой, что Хелене на мгновение показалось, будто рука бабушки хрустнула, - Как красиво ты научила девочек зубы заговаривать, а, просто прелесть!