Сообразив, что что-то пошло не так, предатель выхватил пистолет, но выстрелить не успел. Метательный нож вонзился ему в горло до рукояти. Недоумённо посмотрев на холодное оружие, дезертир упал в снег, мгновенно обагрившийся свежей кровью.
— Что, уже не такой смелый? — поинтересовался Оцелот у ещё живого человека. — Ох, зря ты сюда полез.
С этими словами он добил умирающего дезертира выстрелом в голову и забрал свой нож.
К этому моменту я уже неподвижно лежала на снегу, целясь в ту сторону, куда ушёл Астат. Если он погиб, а не струсил и сбежал, то очень скоро предстоит встретиться с тем, кто его убил.
Оцелот присел, слившись со снегом. Как раз вовремя. На вершине холма возникли четверо людей, в которых я не сразу признала «долговцев». Видеть их в белом было очень непривычно.
Наёмник прицелился, но я положила руку на ствол его винтовки, останавливая.
— Не надо. Пусть живут. Они лично тебе ничего плохого не сделали, но только что вспугнули или убили Астата.
И он опустил оружие, чего я совсем не ожидала.
— Вспугнули, — глянув на экран КПК, сделал вывод Оцелот. — Некролог не пришёл. Так что теперь мы должны догнать и прикончить эту лживую тварь.
В этот момент пиликнули наладонники. Оповещение гласило: «Полумрак, одиночка. Милитари. Убит наёмником.»
— Почему одиночка? — не поняла я.
— Когда выяснилось, что он предал Синдикат, Бехрам вычеркнул его из списков, — объяснил Оцелот.
Спустя минуту после того, как пришёл некролог, прозвучало голосовое сообщение, разосланное всем, кто вышел на поиски Полумрака, по закрытому каналу: «Ребята, возвращайтесь на базу. С ним покончено. Бехрам.»
— Надо же, сам лидер клана спустился с небес и лично разослал это сообщение, — хмыкнул напарник. Впрочем, перед этим он проверил, отключена ли голосовая связь.
— И что теперь? — спросила я.
— Ты меня не слышала? Найдём Астата. Если он ещё жив, в чём я не сомневаюсь, то далеко уйти не мог.
Наёмник что-то быстро напечатал и отправил. Скорее всего, предупредил Волкодава, что придётся задержаться.
***
Некоторое время назад…
Астат наблюдал за разворачивающимися перед ним событиями с высокого холма, поросшего деревьями. Он стоял, оперевшись спиной об одно из них. Полумрак внизу что-то говорил Оцелоту. Затем подошёл ближе и пинком швырнул того на снег. На Ржавую, — точно так же, как её наставник, стоящую на коленях, уперевшись руками в снег, — дезертир внимания не обращал: знал, что с её стороны можно не ждать подвоха.
Оба наёмника пытались сопротивляться, но тёмный успешно давил их волю. Впрочем, полностью обездвижил он только Оцелота, который действительно мог выйти из-под контроля, если дать ему малейшую возможность это сделать. Девушке же оставил возможность говорить, которой она и воспользовалась. Наёмница что-то спросила у предателя.
Тот охотно принялся рассказывать, видимо, за что хочет убить своего давнего знакомого. Астат чувствовал ненависть Полумрака, страх Ржавой и злость Оцелота. Как только дезертир закончил говорить, тёмный прочёл его мысли: «Ослабь хватку немного. Я хочу услышать, что он скажет».
Астат слегка отпустил Оцелота. Тот незамедлительно выдал какую-то фразу в адрес Полумрака. Говорить ему было по-прежнему тяжело, но он весьма эффективно боролся с пси-воздействием.
Раздался хруст снега и мужские голоса. Вдруг всё стихло.
— Здесь кто-то есть, — негромко предупредил товарищей один из четверых.
Тёмный отлично чувствовал их. «Кажется, “долговцы”. Что они забыли здесь? А, не имеет значения. Ну их к чёртовой бабушке».
Он быстро выглянул из-за дерева и, убедившись, что его не видят, бегом припустил в одному ему известном направлении. Ему было плевать и на Полумрака, и на двоих наёмников, оставшихся в ложбине. А вот о своей жизни он беспокоился.
Убегая, Астат, конечно, отпустил сознания Оцелота и Ржавой. И он прекрасно знал, к чему это приведёт. Велика вероятность, что старого друга он больше не увидит.
***