И Алор смотрел слишком печально.
Слишком устало.
Он что-то знал?
Они что-то от неё скрыли?!
Сатин была не сопливой девчонкой, она — взрослый, сильный и умелый воин, и все эти годы на только раз за разом доказывала это своему Учителю, и видела в его глазах одобрение.
Так почему?!
Теперь её захлестнула обида.
Чисто человеческая досада.
Впрочем, всё это было теперь не важно — Мастер нуждался в ней, пусть он мог этого и не знать, но интуиция у Одарённых, даже если это не Видящие, была слишком точной, и никогда, увы, не ошибалась.
Ни один дракон не согласился бы нарушить приказ Короля помочь ей добраться туда, куда рвалось сейчас её сердце.
А приказ наверняка был.
Ни один, кроме её верной Бури.
И Шторморез даже не стала слушать сбивчивых объяснений своей названной сестры, а просто перебила её и заявила, что она в деле, только нужно было предупредить Тагуша.
Это было самым тяжелым моментом, как казалось Сатин.
Девушка, вздохнув, отправилась в дом детей, стараясь не потревожить их всегда чуткий сон, ведь ей с таким трудом удалось проследить, чтобы они легли спать, а не продолжили болтать о чём-то или читать, но последнее было больше применимо к Руни.
Дети мирно спали, и просыпаться явно не собирались — видимо, всё-таки умотались за день.
И Тагуш был всё там же.
— Присмотри за мелкими, пожалуйста, — шёпотом сказала Сатин, жалобно смотря на Фурию.
Дракон окинул её, находившуюся в лёгком боевом облачении, каким-то подозрительным взглядом из-под полуприкрытых век и фыркнул, что, по всей видимости, должно было изображать смёшок.
— Ты куда ещё собралась?
— Надо, Тагуш, — с мукой в голосе ответила Сатин честно. — Он вляпался во что-то, из чего может не выбраться.
— Вот как ты веришь в своего Мастера, значит? — усмехнулся дракон, но увидев в её взгляде что-то, всё ему объяснившее, осёкся. — Если всё действительно так серьёзно — иди. Я прослежу, чтобы всё было в порядке.
И Буря мчалась как никогда быстро, повинуясь ветру и внутреннему зову Сатин.
И вот, девушка и Шторморез с ужасом взирали на невиданную доселе по своим масштабам битву, развернувшуюся у берегов черневшего мрачной громадой внизу острова.
Отблески пламени делали тьму только более густой, полной.
Буря приблизилась к горящим кораблям и, неаккуратно открывшись, оказалась сбитой сетью, пущенной незамеченными ими ранее людьми, притаившимися на не горящем корабле со спущенными парусами — чтобы не белели они в ночи.
Шторморез со своей всадницей рухнули вниз прямо на какой-то прибрежный камень, сильно ударившись о его острые края, и, по всей видимости, дракон повредила себе крылья — по крайней мере, одно из них безвольной тряпкой висело теперь.
В воздухе резко запахло кровью.
Кровью Бури.
— Ты как, родная?
— Иди! Ему ты точно нужнее.
Несколько мгновений понадобились Сатин, чтобы прийти в себя и сориентироваться, что где и когда.
И она, не замечая фигур, бесшумно приближавшихся к оставшейся за её спиной Буре, бросилась искать своего Мастера, со странной радостью обнаружив его тоже на берегу, сражавшегося сейчас сразу с несколькими воинами, вооруженными топорами и молотами.
И ни у одного не было меча.
Только мастер на их фоне был изящным, грациозным, как кот.
Как Фурия.
И жизни он отнимал так же — изящно, практически небрежно.
Но вдруг новая волна паники, непонятно откуда взявшаяся, накрыла Сатин с головой, и она почти захлебнулась в ней, и сердце на несколько мгновений сбилось с привычного твёрдого и уверенного ритма.
Скоро!
Практически сейчас.
Вот он, арбалетчик, притаившейся в тени, и странно-знакомая фигура рядом с ним.
Мастер не видел их, увлеченный своим боем, который, впрочем, к моменту, когда Сатин практически до него добралась, уже и вовсе закончился — не было достойных противников её Учителю.
Арбалетчик прицелился прямо в спину ему, отвернувшемуся к подлетевшему Алору.
Ужас отразился на лице Сатин.
Нет!