За информацию, которую он получил благодаря этой, с позволения сказать, битве, он мог отдать ещё столько же кораблей и людей — она была почти бесценна.
И он не мог выяснить её иными способами.
Увы, то сумбурное нечто, что удалось просмотреть Гриммелю в голове Дневной Фурии было едва ли годно для того, чтобы хотя бы попытаться что-то понять.
Даже она сама не понимала ничего.
Конечно, ведь ей перешили память, затирая целые куски и рисуя новые, путая и сводя с ума эту дурёху ещё больше.
Что это значит?
Значит, поработал Мастер Разума, причём очень опытный, сильный, и при этом — человек, больно уж на человеческий манер, пусть и крайне похоже на драконий, сделаны ложные воспоминания.
Тот, кто их создавал, явно знал поведение и привычки драконов куда глубже любого другого человека, но при этом словно специально оставил зацепку для другого Мастера.
Это был вызов.
Значит, неизвестный Мастер, предположительно — «Покоритель Драконов», некто Аран, уверен в своих силах.
Что же, недооценил он щенка Стоика.
Видимо, его прежняя личность действительно умерла, и теперь многие предположения Гриммеля, касавшиеся всадника последней Ночной Фурии, можно сразу же было назвать ошибочными.
Это всё усложняло.
Но делало игру интереснее.
Далее. Фурия всё-таки не последняя, и откуда взялись ещё эти твари, мужчине было совершенно непонятно — но явно это не уроженцы Варварского Архипелага, ведь местные Фурии и выглядели немного иначе, и вели себя несколько по-другому.
Однако их наличие отрицать нельзя — минимум трёх этих порождений Бездны видели выжившие.
А сколько их было на самом деле?
Оставалось только гадать.
Следующее… Его старания не прошли даром — перестав рождаться на свет Фуриями по причине резкого снижения численности оных, Души стали приходить в мир людьми, и это наглядно демонстрировалось тем, что у Арана Талика было четверо Учеников, и все они — Одарённые.
На такое количество времени, да ещё и при условии того, что все они — примерно ровесники, дети практически одного поколения, пятнадцать лет — не разница, да ещё и примерно из одной местности — громадная цифра.
Пять Одарённых.
Пять очень сильных Одарённых и неизвестное количество слабых.
Гриммель мог себя поздравить.
И последнее. Противник оказался намного сильнее, чем предполагалось ранее, но не означало, что мужчина отступится и бросит начатое, особенно теперь, получив наглядное доказательство успеха свой теории.
Нет, он теперь из принципа завершит начатое.
Просто пойдёт иным путём.
***
Она с удивлением осознала себя стоящей на странной дорожке, словно отлитой из стекла, или сложенной из горного хрусталя, в непонятном месте — всюду, насколько хватало взгляда, было бесконечное пространство звёздного неба, но оно было и внизу, и сбоку.
Куда ни глянь.
Она словно оказалась в этом самом небе.
Это было жутковато, странно и совершенно необъяснимо, ведь Мастер ей много раз рассказывал, что не существовало никаких богов, а потому и связанных с ними мест и вещей.
Да и сама она много раз читала различные дневники странников, которые описывали подобное.
Но подобных мест там не было.
Может, было просто запрещено рассказывать о том, что в таких случаях происходило, или, например, те, кто тут побывали, всё забывали…
Про то, что отсюда могло не быть выхода, она думать не хотела.
А кто — она?
Собственное имя в памяти было расплывчатым неясным, и только образы возникали у неё в голове, и совершенно никаких слов, их описывавших, называвших.
Одуванчик.
Вот и всё.
Но что же это значило?
Но, тем не менее, это было уже что-то, и потому она решила пока не заморачиваться с этим и отправиться вперед — редко какая дорога не приводила в свой конечный пункт, может, она куда-нибудь и выйдет.
Разглядывать дорожку, по которой она шла, было интересно, но ни один из символов, вырезанных по краям, она не понимала, хотя прекрасно помнила, что уже видела их когда-то.
Да.
Видела.
Но попадались и знакомые.
Первый алфавит языка Древних — он был больше похож на руны, и каждый знак в нём мог читаться и как слог, и как отдельное слово — в зависимости от контекста.
Она более-менее могла разбираться в новом алфавите, примером которого были символы на её кулоне, и даже с горем пополам, но она могла читать тексты на этом языке, пусть о значении многих слов ей приходилось только догадываться.
Проще было читать тексты, где были смешаны разные языки.