Быстро раздевшись, он отправился в ванную мыть руки. С недавних пор это занятие стало сложным, так как приходилось очень осторожно обращаться с водой, чтобы не замочить пятна и сам бинт. Обезболивающая мазь действовала достаточно долго, но когда её сила начинала спадать, первым симптомом становилось давление в висках, и лишь потом медленно возвращался зуд в самой руке.
Закончив, Коди тщательно одёрнул рукава рубашки так, чтобы повязка не сильно выглядывала, и потянулся к полотенцу, пропустив зашедшего следом Кириана.
— Я помогу сменить после обеда. Потерпишь? — спросил он негромко.
— Да. И я могу помочь тебе, если требуется, — добавил Коди, намекая на сегодняшнее столкновение со стеной.
Кириан в ответ усмехнулся.
Мама уже приготовила две большие порции запечённого мяса с тушёным картофелем и салатом из свежих овощей. Сама же она махнула рукой, заявив, что успела наесться во время готовки, но ради приличия налила себе кружку чая.
Она витала где-то в облаках, периодически отрываясь от вечно включённого телевизора, смотрела на них обоих, улыбалась и вновь возвращалась к просмотру. Тишину нарушало лишь непрерывное бормотание ведущей и редкий смех зрителей.
Коди мимоходом отметил, что никогда не мог уловить смысла ни в одной передаче, которые смотрела мама.
— О боже, Кириан! — вдруг воскликнула она, беря того за руку. — Ты поранился? Когда?
— Сегодня. Мам, — он постарался высвободиться, избегая пытливого взгляда, — ничего страшного. Просто царапина. Прекрати.
И посмотрел на Коди. Коди проверил, хорошо ли одёрнут рукав — да, хорошо, бинта не было видно, а значит, можно избежать ещё одного допроса. Он не хотел говорить о своей проблеме ей. Да и Кириан вряд ли узнал бы так быстро. Но чего у него не отнять, так это внимательности, правда, порой она его подводила, как сейчас.
После долгих объяснений, что с ним всё в порядке, Кириан кое-как доел свою порцию и быстро соскочил со стула, отправившись мыть тарелку. Мама растерянно оглянулась, но замолчала и сосредоточила улыбку на Коди.
— А у тебя как дела? В школе всё хорошо?
Он привычно кивнул, соглашаясь. Да, в школе всегда всё было хорошо. Так гораздо проще, чем рассказывать каждую мелочь, из-за которой у Коди могла болеть голова.
— Завтра должен приехать папа. Вот хочу приготовить праздничный стол, — ещё шире заулыбалась мама и принялась рассказывать, что конкретно она собирается готовить.
Коди молчал и слушал, сжимая челюсти. Она ждала весь день, чтобы поделиться столь радостной новостью, однако Коди был готов благодарить Кириана за то, что он её опередил. Скорее всего, узнай он эту новость сейчас и от мамы, реакция оказалась бы куда агрессивнее — зуд в руке начинал изрядно беспокоить и мешать.
— Я завтра помогу тебе с готовкой, — встрял Кириан, и Коди заметил, что он пристально наблюдал за ним.
Мама довольно обернулась:
— Правда? А как же работа?
— Аина дала мне выходной из-за травмы, — он помахал рукой. — А здесь я всё равно смогу пригодиться.
— Как хорошо! Тогда сходим вместе в магазин, пока Коди будет в школе!..
И начала сразу составлять список продуктов, пока Кириан снова её не прервал и посоветовал взять лист бумаги, чтобы сразу начать записывать.
— Конечно, — согласилась мама, исчезнув из кухни и скрипнув дверью спальни.
Коди поспешил воспользоваться моментом и, оставив полупустую тарелку, быстро скрылся в ванной комнате.
— Я в душ, — предупредил он Кириана и задвинул щеколду, прижимаясь спиной к стене.
Ответа от Кириана не послышалось, и Коди позволил себе насладиться тишиной. Пальцы приятно остужала холодная плитка, а под бинтом медленно разгорался пожар, пробирающийся всё выше и выше к локтю, а затем и к плечу. Стараясь дышать глубоко и ровно, Коди до солнечных зайчиков в глазах упрямо смотрел на яркий светильник под потолком, пока не вздрогнул от раздавшегося стука.
— Коди… у тебя всё хорошо? — голос мамы.
Он застыл с приоткрытым ртом. Она говорила гораздо спокойнее, чем несколько минут назад, даже с волнением, с беспокойством.
Подавив хрип, рвущийся из груди, Коди ответил как можно спокойнее:
— Всё хорошо! — и сразу выкрутил вентиль на полную, пуская в ванну горячую воду.
Если мама и говорила что-то ещё, он этого не слышал. Быстро раздевшись и юркнув под сильные струи душа, Коди долго стоял, позволяя коже гореть и плавиться, а когда терпеть стало невмоготу, он почти полностью выключил горячую воду, подставив под ледяной поток забинтованную руку.
Подействовало.
Контраст температур перекрыл боль от зуда. Рука из-за намокшего бинта стала приятно тяжёлой.