— Родаки же! Они должны знать, что у тебя так!
Неловкое молчание. Оно длилось до тех пор, пока в комнату не вошёл Александр Дмитриевич с непривычной и нехарактерной для него грустной гримасой. Обычно физрук был жизнерадостной личностью, и увидеть его в плохом расположении духа было чем-то нереальным… до этого момента.
— Великий спортсмен уезжает! — развёл руками Александр Дмитриевич. — Я сказал твоему отцу, что у тебя превосходные физические данные и чтобы он записал тебя в баскетбольную секцию. Жаль, что ты уезжаешь, ведь у нас через неделю соревнования должны были быть… не участвовать нам.
— Извините, я правда не хотел вас подводить, — простонал Рейчер. Пропускать соревнования ему хотелось меньше, чем встречать родную семью, к которой почему-то он испытывал странное отвращение. — Мой папа хочет забрать меня отсюда как можно скорее и сказал, что моё пребывание здесь даже не обсуждается…
— Всё в порядке, — грустно улыбнулся физрук. — Я даже рад, что так сложилось. Ты наконец обретёшь настоящую семью. Но ты тренируйся там! Не закапывай свой талант!
— Разве его можно закопать? — засмеялся Вадим. — Единственный талант Рейчера — это вляпываться в неприятности. Надеюсь, он не убьёт кого-нибудь своим талантом.
Рейчер ощущал себя довольно уютно в этой маленькой компании, зарывшись в одеяло. Он чувствовал себя с этими людьми легко и непринуждённо, как с настоящей семьёй. Но теперь его ждала совершенно иная жизнь… свободная. Дикая.
Парень взял багаж и начал быстро спускаться по лестнице. Вадим сопровождал приятеля до последней минуты, до последнего мгновения не сводил с него взгляда. Всего месяц вместе, а казалось, что целую вечность. И что бы вот так всё закончилось…
— Не забывай своего учителя! — произнёс Вадим, когда Рейчер уже подходил к стоящей у ворот легковой машине. — А то случится очередная амнезия, мне же обидно будет!
— Попытаюсь, — улыбнулся парень.
Фальшиво. Владелец чёрного амулета хотел скрыть за своей улыбкой всю боль, режущую тупым ножом всё его сердце. Хотел прыгнуть на шею Вадиму и зарыться лицом в его одежду, вдыхая снова его запах. Такой привычный и узнаваемый до сумасшествия… Вадим был единственным, кто смог дать мальчишке опору и не упасть в волну безумия приюта, а теперь эта опора медленно, но верно пропадает из-под ног, оставляя после себя страшную от неизвестности пустоту. А что дальше будет за этой пустотой? Родной, но в то же время и незнакомый дом. Вещи, которые он может и никогда уже не вспомнить… а что делать с друзьями? Когда он увидит их, то не будет знать даже имени, что уже говорить о дате рождения, о привычках, о любимых занятиях, фобиях и других мелочах, которые наизусть должны знать настоящие друзья? Он опозорится перед всеми своей проклятой амнезией, а шанс того, что он вспомнит прошлое, начинает сходить на нет.
Молодой мужчина, Николай Борисович, показался Рейчеру противным человеком с чёрными глазками, как у крысы. Как ни крути, но парень не хотел признавать в нём своего родного отца, хотя сходства в лице и телосложении были заметны. Николай Лавров всё время с подозрением озирался по сторонам, будто совершал что-то противозаконное, его руки от чего-то дрожали. И Рейчер хотел бы бросить всё и прижаться к Вадиму, но гордость не позволяла.
И вот — они сели в чёрную машину. Владелец амулета собаки в последний раз взглянул на Вадима через окно, и автомобиль тронулся с места. В груди что-то ёкнуло, и Рейчер едва сдерживался, чтобы не закричать, сам не зная от чего. От ужаса, ненависти, одиночества, грусти, волнения… Иногда парень косо смотрел на своего отца и пытался начать разговор, но как только он уже открывал рот, то сразу передумывал. Это было отвратительно и невыносимо.