«Я наивный дурак, — шептал Эрик через смех. — Я так мечтал о свободе, что думал, что вырваться из Империи, где и был воспитан — вполне реально. Надо было бежать отсюда ещё после выпуска. По плану. Влуцек решил проверить меня и вскружил голову славой и богатством. А я повёлся. Как идиот. Думал, что стану императором. Что буду править Империей. Я идиот. Слышишь, Анджела? Твой сын не только подвёл тебя, он опозорил твоё доброе имя!»
Слишком поздно пришло осознание. Анджела мертва. Нейт — императрица. Аластор и Лена… что с ними? Наверное, бежали в Люмэн. Демьяна будут держать в клетке, как животное. А сам Эрик умрёт. Умрёт, так и не узнав, кем он является на самом деле.
Юноша хотел закрыть руками глаза, однако что-то было не так. Эрик прикоснулся к месту, где должна находиться правая рука. Только обрубок, заканчивающийся на месте локтя. Магия Эклипса сможет вернуть ему потерянную конечность, но в этом уже нет смысла. Кольцо Отца Кали потеряно. Оно осталось там, на поле боя. Вряд ли кто-нибудь подобрал его, для Эклипсов это — сущая мелочь. Отец Кали умер — ибо кольцо больше не с ним. Эрик не знал, разочаровываться ли ему или радоваться. Он ничего не знал.
Наконец юноша открыл глаза, с трудом сдержав вздох. Через крепкие прутья решётки он разглядел чей-то расплывчатый силуэт, в руках которого находился фонарик. Усталые глаза долгое время привыкали к внезапному освещению, и всё равно гость терпеливо ждал. Сколько он там стоял, по ту сторону камеры? И ведь ничего не сказал, не дал понять, что он ждёт.
Пусть с момента их расставания прошло не так много времени, Нейт изменилась. И так вечно холодные глаза теперь превратились в два прозрачных стёклышка, точно такой же взгляд у какой-нибудь фарфоровой куклы. Розоватая кожа полностью выцвела, и теперь девушка стала похожей на приведение. Слишком белый цвет кожи, такой неестественный, будто Нейт мертва. А может, так оно и есть и они сейчас находятся в аду? От этой мысли Эрик слегка улыбнулся.
Однако в следующую же секунду от прежнего задора не осталось и следа. Та Нейт Парвати, что сейчас стояла перед ним — совершенно другая девушка. Не та, с которой он провёл двенадцать лет. Курсантка Нейт Парвати, — не императрица! — изредка любила подшучивать над кем-то, хоть иногда улыбалась, пусть и холодно, но всё же как умела. Когда они впервые встретились, она всегда казалась ему богиней.
А встретились они очень необычно. В тот день, когда они ещё были глупыми детьми, им велели закапывать трупы Фениксов. У первогодок ещё не успевали забрать человечность, поэтому Эрик помнил, как слышал плач и как рыдал сам. Слёзы катились по щекам, когда он с трудом сделал небольшую ямку, в которую едва бы поместилась даже маленькая девочка. Тогда к нему подошла Нейт и предложила помощь… Она сама плакала. Нейт плакала — в первый и последний раз. И они начали вместе копать могилы. Вторую, третью, четвёртую… пока ужас не закончился и им не велели идти спать. Их руки были грязными от земли и крови, а пахли они трупами.
Теперь перед ним стояла уже женщина, ставшая императрицей. Ни следа эмоций — только сухая оболочка.
— Ты хочешь узнать, почему я сделал это? — Эрик услышал в собственном голосе железо. Он думал, что будет дрожать. Но прозвучало это слишком резко, словно он ударил Нейт в живот.
Она не дрогнула. И всё равно Эрик увидел, как брови её слегка поднялись. Он слишком хорошо знал её — то, что стоит перед ним — просто маска и не больше.
Нейт молчала. Выжидала ответ, как змея, притаившаяся в траве, выжидает жертву.
— Единственное, что я не рассказал тебе перед тем, как встретить свою мать — как я слышал крики Мартина. Всегда, закрывая глаза, я слышал его отчаянные вопли, как он молит меня о помощи. Их убили Эклипсы — твои люди. Я видел в кошмарах их изуродованные насмешливые лица, их издёвки… Это… это так невыносимо! Когда в моей жизни появился Аластор, мои кошмары прекратились. И я посмел забыть Мартина. Посмел забыть, кто он для меня. Он — мой брат. Вы убили моего члена семьи. Утешением в Академии было то, что я воображал, что Мартин переродился в Аластора. Что Мартин не покинул меня и нашёл меня в теле Аластора. И тогда я решил помочь ему сбежать с острова Глории на континент. Ты спросишь, почему я не сделал это раньше? — Эрик невесело усмехнулся. — Потому что я та ещё алчная тварь. Я захотел больше, чем имел, поэтому я вновь забыл Мартина.
Эрик пристально посмотрел на Нейт, выжидая её реакции. Она всего лишь пожала плечами. В ней не мелькнуло ничего: ни жалости, ни презрения, ни брезгливости. Напускное безразличие — это очень интересно, поэтому юноша с трудом подавил ухмылку. Ему очень хотелось узнать, что обо всём этом думает сама императрица.