«Я хочу умереть, – как будто между делом заметила Риодели, потрескавшиеся губы при этом почти не двигались, – мне кажется, это тупик. В моем доме столько тел, а мой лечащий врач и самый дорогой человек пропали. Болезнь не оставит меня никогда… но сначала».
Она достала телефон, после чего посмотрела на дисплей главного меню. Дафниус разглядывал устройство с интересом, пытаясь отвлечься от слов Маркес. Ему казалось, что она несерьёзна, хотя глубоко внутри было ясно, что девушка честна в своих намерениях. Ещё Дафни хотел уточнить, кого она назвала самым дорогим человеком. Элайджу? «Впрочем, нам все равно придётся подождать, – Кезе включила «режим сна» на телефоне, после чего снова посмотрела на Аскара этим странным взглядом, – отец пока занят».
Парень сел недалеко, не желая оставлять Маркес вместе со всем этим одну. Девушка двигалась, как марионетка на тонких и прозрачных веревочках: медленным, слишком размашистым движением, она достала из кармана свернутый листочек бумаги и протянула парню. Дафни коснулся на секунду ее холодных пальцев и забрал записку: «Дорогая Маркезе, ты думаешь, что можешь так легко уйти, но это ошибка. Я всегда буду с тобой, всегда буду здесь. Передаю подарок. Ты сможешь найти его в зале».
«Это Самеди, я нашла это у себя в комнате, – кожа девушки побледнела ещё сильнее, словно вся кровь вытекала сквозь душевные раны, – он ненавидит меня. Ненавидит! И он доберётся до нас! До всех».
«Это ужасно! – Дафниус выкинул клочок бумаги куда подальше, после чего придвинулся ближе к Кезе, чтобы остановить ее, если девушка захочет сделать что-то необдуманное, – Но выход есть всегда. Мы можем…»
«Дафни, – она остановила его, робко положив свою руку на плечо, и продолжила говорить, пытаясь не заикаться, – ты все это время был рядом. Успокоил меня, сделал самую отвратительную и грязную работу, а теперь сидишь тут. Хотя я била тебя, оскорбляла и вела себя ужасно. Ты… такой хороший».
И впервые за долгое время Маркес попыталась улыбнуться, представляя, как это может помочь ее другу. Сложно было сказать, отчего полено вызывало в ней такие странные чувства. Он запутался, совершил ошибки по незнанию, но какими чистыми и невинными оставались его серо-карие глаза. «Такие холодные лишь на первый взгляд, – девушка продолжала улыбаться через силу, всматриваясь в знакомое лицо, – ты похож на того, кому можно доверять. Обманываюсь ли я?»
«Вряд ли ты виновата в произошедшем, – Дафниус чувствовал смущение и растерянность от такого внимания, не понимая, как интерпретировать слова Маркес, – давай мы ещё подумаем. Вместе?»
Кезе потупила взгляд в пол, выражение ее лица стало одновременно виноватым и снисходительным, словно он был малообразованным ребёнком: «Ладно».
Дафни старался говорить тихо, но внятно, рассказывая Риодели о том, что можно сделать. Ведь она все ещё жива? Зачем сдаваться так просто!? Но Кезе продолжала смотреть на него, как на существо милое, но очень наивное. Ей нравилось, что Аскар, несмотря на свою природу, был удивительно живым и добрым. Маркес чувствовала легкость от каждого слова, что Дафни говорил. Но она понимала, что жизнь ее закончилась ещё тогда, в детстве. Или же во дворце.
Их приятное времяпрепровождение прервала мелодия звонка.
«Маркезе, хорошо, что ты позвонила, – раздался голос отца, в котором чувствовалась некоторая отрешенность и растерянность, – я не могу связаться с Ильей, ничего не случилось?»
«Отец, – Кезе приложила руку к щеке, которая начала гореть от того волнения, что испытывала девушка, – пожалуйста, расскажи мне все. Про маму, про Неплотный Мир, про… Барона Самеди и Элайджу».