хорошего не сулило. Лис уже ломал голову, с какой целью к
нему могли прийти такие уважаемые люди, оставив тёплое
место в сёгунате и проделав такой путь. Неожиданно все думы
хранителя равновесия были разбиты о прямое обвинение в
краже. Ожидая реакции ёкая, стражники похватались за мечи и
копья, но Лис продолжал сохранять внешнее спокойствие, хотя
внутри он уже разрывал людей на части. С грозным взглядом
он потребовал объяснений и тут же их получил. Он был не
на шутку шокирован, услышав, что было украдено. Такого
ёкай не мог стерпеть, однако, вместо того, чтобы растерзать
людей, он сильно сжал кулак, проколов когтями ладонь. Его
серо-зелёные глаза из последних сил оставались спокойными
и не выдавали состояния души. Обвинение было более чем
серьёзным, ибо украденной оказалась печать судьи — правой
руки Сёгуна, и только из-за заслуг перед государством Лис был
ещё жив. Посол, скрипя зубами, вежливо попросил хранителя
равновесия одеться и проследовать во дворец, в конце добавив,
что он может выбрать: поехать как преступник или как гость.
Такие слова в очередной раз ранили гордость Лиса, но он был
не в том положении, чтобы разбираться сейчас с простым
гонцом. Лучше, подумал он, разобраться, глядя в глаза Сёгуну,
посмевшему усомниться в преданности ёкая.
Оставив людей снаружи, Лис вернулся в дом. Сон, как и
настроение, были испорчены. Лира всё слышала, поэтому ей
не нужно было ничего объяснять. Погладив девушку по голове,
хранитель пошёл одеваться. Вскоре в его комнату вбежала
обычная тёмно-серая кошка, в которой Лис сразу узнал Лиру.
Девушка, по-видимому, задумала хитрость. Так и оказалось,
Лира попросила взять её с собой на всякий случай, и Лис не
мог ей отказать. Спрятав её в походную сумку, он вышел на
залитую розовым светом восходящего солнца улицу. Пройдя
сквозь строй охранников, показывая смиренность, опустив
голову, ёкай сел там, где ему указали. Посол уселся напротив,
по бокам от него сели солдаты. С обеих сторон от ёкая сели
двое других стражников. Повозка дёрнулась, отправившись ко
дворцу Сёгуна. Путь предстоял длинный и нудный. Только ради
того, чтобы взглянуть в глаза человеку, которого Лис называл
другом и услышать его слова, он был готов на такую жертву.
Потом кровожадный ёкай точно вырвет эти поросячьи глазки
посла, что с презрением пока смотрят на него…
Лис пристроил походную сумку на колени, положил руки
на неё, чтобы показать, что он ничего не замышляет и заодно
скрыть дыхание прячущейся кошки. По пути в повозке стояло
такое напряжение, что его можно было резать ножом. Все
молчали, люди в напряжении смотрели по сторонам и друг
на друга. Посол по-прежнему сверлил Лиса глазами, а ёкай
отвечал тем же, то зажигая серо-зелённые глаза огнём, то делая
их хищными, жаждавшими крови, больше пугая стражу, чем
гонца.
Так вся процессия добралась до замка Сёгуна. Большое
здание располагалось на высоком холме, возвышаясь над
владениями императора. Под холмом находился город. Пока
извилистая дорога вела к замку, этот город показался бесконечно
длинным и запутанным. Лис не любил большие города,
особенно столицы, где правили зажиточные феодалы. Это
беспокоило хранителя, и он заметно нервничал, сильно сжимая
сумку, чувствуя через ткань тепло Лиры, которое успокаивало и
возвращало ему самообладание.
Повозка, проехав деревянный мост, остановилась у крепких
дубовых ворот, обшитых железными заклепанными листами.
Выйдя из повозки, Лис в сопровождении стражи направился
знакомой дорогой через ворота, и уже хотел подняться по
широкой лестнице, как ему преградили путь. Перед носом
скрестились древки копий. Хранитель злобно посмотрел на
стражу, молодые парни испугано отступили, но позади них