— Невероятно!— выдохнул верховный судья.
— Позвольте не согласиться, Ваша Честь. Многие из нас обладают определенной степенью «пси», но не осознают этого. Рассмотрим исследования Уильяма Кокса о крушениях поездов несколько лет назад. Он доказал, что число пассажиров в поезде, попавшем в аварию, было, как правило, значительно меньше, чем в том же поезде накануне, или две, три, или четыре недели назад. Он пришел к выводу, что отсутствующие пассажиры каким-то образом «догадались» о предстоящем крушении и просто не отправились в путь. Если это были пассажиры Пульмановского вагона, они просто аннулировали заказ.
Судья Блэндфорд наклонился вперед. — Это действительно любопытно, Мистер Уинтерс. Так случилось, что я отменил заказ на самолет в Майами сегодня вечером. Значит ли это, что я ясновидящий?
— Надеюсь, что нет, Ваша Честь. Я имею в виду, учитывая обстоятельства и другие вовлеченные жизни. Я просто подчеркиваю, что «пси» — это обобщенный американский опыт, настолько распространенный, что наука должна обратить на него внимание, хотя ее обладатели этого не делают.
— Я бы пошел дальше верховного судьи, — сказал судья Берк. — Это не только невероятно, это абсурд. Как бы то ни было, я думаю, мы отвлеклись.
— Да, Ваша Честь. Я собирался упомянуть «пси» политиков. Линкольн — яркий тому пример. Он прошел аутоскопию в тысяча восемьсот шестидесятом году, незадолго до отъезда из Спрингфилда, штат Иллинойс, в Вашингтон.
— Аутоскопия? — спросила Хелен Норд.
— Это просто значит видеть себя. Лежа на диване, набитом конским волосом, в своем доме в Спрингфилде, он увидел в зеркале на противоположной стороне комнаты два образа, один четкий, другой расплывчатый. Зеркало не было позиционировано так, чтобы его отражать. Он правильно понял, что сильный образ означает, что он отслужит свой первый срок, а слабый образ означает, что он умрет во второй срок. И, в первые дни апреля тысяча восемьсот шестьдесят пятого года ему приснился знаменитый сон о собственном катафалке, украшенном траурными лентами, в Восточной комнате Белого дома. «Президент убит убийцей», — сказали ему во сне. И он знал, по крайней мере, подсознательно, когда это будет. Каждый предыдущий вечер, отпуская охрану, он каждый раз говорил: — «Спокойной ночи, мошенник». Но в тот вечер, в Страстную пятницу четырнадцатого апреля, уходя в театр Форда, Он сказал: — «До свидания, мошенник».
— И Чонси Депью был еще одним «пси-политиком». Мы все знаем, как Кольридж «увидел» строки Кубла Хана, когда тот вышел из опиумного сна, и деловито записывал их, когда его прервал «человек из Порлока». Но многие ли из нас знают, что речь Депью о выдвижении полковника Теодора Рузвельта на пост губернатора Нью-Йорка была записана заранее? Он представил себе съезд номинантов и себя самого, произносящего речь, сидя на крыльце своего дома на Гудзоне. Видение исчезло, но речь осталась живой в его сознании, и он быстро записал ее. Итак, Теодор Рузвельт был вовлечен в национальную политику с помощью «пси».
Время от времени Эдмондс бросал взгляд на место судей, где Оливер Годвин что-то записывал. Он знал, что Годвин обладает замечательной способностью абстрагироваться и подводить итоги во время спора. Он передаст свою записную книжку Августе Юбэнкс, которая изложит в общих чертах суть дела, процитирует соответствующие руководящие решения и пересмотрит некоторые выражения старого джентльмена. (Августа написала бы: это действительно новое предложение, и адвокат не настаивает на прецеденте в нашей судебной истории, вместо более простого «провала овец» Годвина.)
Через минуту Годвин закроет блокнот и, возможно, задремлет. Эдмондс вздохнул.
— Вернемся к камере, — сказал Пендлтон. — Как камера в сейфе может сделать снимок?
— Техника хорошо отработана, — сказал Уинтерс. — Питер Хуркос в Голландии и Тед Сериос в нашей стране смогли заставить изображения появляться на пленке в камере Полароид. Фукураи и его коллеги в Японии сделали по существу то же самое, но заставили японские идеограммы появиться на эмульсии. Хотя первоначальный химический механизм внутри эмульсии неясен, последующие шаги проявления скрытого серебряного изображения, фиксации с помощью гипосульфита и использования полученного негатива для получения позитивных отпечатков или увеличения такие же, как и в обычной фотографии. Можно только гадать, каким образом одна лишь сила воли, действующая на расстоянии, могла сделать некоторые молекулы бромистого серебра чувствительными к проявителю, в то время как другие остались незатронутыми.
Виски Эдмондса начали пульсировать. Он был рад, когда Берк прервал его.
— Скажите, советник, почему эти ясновидящие не играют на скачках, не ломают банк в Монте-Карло, не разбогатеют на бирже?
— Очевидно, многие делают это, Ваша Честь. Но, конечно же, они не станут предавать это огласке.