***
Мерл и Андреа замерли, окруженные огнем со всех сторон. Они были в ловушке: пожар разгорался за спиной, и другой пожар двигался к ним.
Андреа вскрикнула, вцепившись в руку Мерла. Горячее дыхание пламени уже шевелило ей волосы и обжигало лицо. Казалось, спасения нет.
Мерл лихорадочно соображал. Такого быть не может, думал он. По этому коридору, по этой лестнице он бежал всего несколько секунд назад — на крики и грохот, доносящиеся из подвала; и никакого пожара здесь и в помине не было…
Да и что здесь, между голых стен, могло разгореться с такой яростью и быстротой?
— Фигня, — хрипло проговорил он наконец. — Пиздеж и провокация. Огонь не настоящий.
И, сунув револьвер за пояс, вдруг наклонился и подхватил Андреа на руки.
— Глаза зажмурь, блонди, и не дыши!
Андреа обвила его шею руками и уткнулась лицом в кожаную куртку. Ее трясло от ужаса, казалось, что Мерл готов погубить их обоих… но оставаться в подвале — тоже самоубийство! Если так и так погибать — лучше погибнуть, хотя бы пытаясь спастись.
Мерл крепче прижал Андреа к себе и шагнул прямо в огонь.
Страшный, испепеляющий жар охватил его со всех сторон. Языки пламени лизали плоть. Мерл чувствовал, как трескается и обугливается кожа, чувствовал запах собственного паленого мяса. Боль вгрызалась в тело лютым зверем: он пытался кричать, но из горла вылетал только сдавленный хрип. Будь он один, давно рухнул бы или, быть может, спотыкаясь, побежал назад. Но он был не один: к груди его, уткнувшись носом в плечо, прильнула его блондиночка — и Мерл продолжал идти вперед.
Почему-то он не умирал. И даже не терял сознания. Он шел и шел, поднимался со ступеньки на ступеньку; и боль с ворчанием отступала, и языки пламени уже не бросались на него, словно цепные псы, а покорно ложились у ног. А на последней ступеньке боль растаяла без следа, исчез обжигающий жар, и в воздухе повеяло благословенной свежестью и прохладой.
— Ты как? — спросил Мерл, осторожно опуская Андреа на пол.
Та удивленно заморгала, словно просыпаясь:
— Что?.. Что это было?
Он окинул ее быстрым взглядом: цела и невредима, на лице недоумение и пережитый ужас, но ни следа боли. Торопливо осмотрел себя — ни пятнышка гари. Бросил взгляд назад: призрачное пламя исчезло, словно его и не было. Однако по лестнице вверх уже плыли клубы дыма, и приоткрытую дверь подвала лизали первые язычки настоящего, земного огня.
— Да пофиг, что это было, — сказал наконец Мерл. — Теперь нет, и слава Богу. Пошли!
***
Земля под ногами дрожала, словно начиналось землетрясение, хоть землетрясений в Джорджии отродясь не бывало. Подземные толчки становились все сильнее, все чаще; кое-где среди поникшей травы уже открывались трещины, и из них выбивался дым и темное пламя. Пепел валил сверху плотной серой стеной, в горле першило от запаха гари. А с неба равнодушно смотрел на все это черный солнечный диск.
Страшно было думать, что София тоже где-то здесь, среди этого ада на земле. Но мысль, что она все еще жива, дарила надежду.
У крыльца Дэрил увидел черный «харлей» Мерла; а несколько секунд спустя из горящего дома вылетели и сам Мерл со своей блондиночкой, взъерошенные, потрепанные, но живые и невредимые.
— Теперь ясно, откуда второй труп, — заметил Дэрил, увидев у Мерла за поясом револьвер.
— И че? — ощетинился Мерл. — Да я бы этого ублюдка еще десять раз прикончил, если бы мог!
— Он… там… наверное, иначе было нельзя, — с трудом шевеля дрожащими губами, проговорила Андреа, белая как полотно.
— Вы не видели Софию? — торопливо спросила Кэрол.
Андреа покачала головой:
— Полчаса назад я обошла весь дом. Софии там нет.
— Ты могла не заметить! Вдруг она как-то отвела тебе глаза… — и Кэрол уже готова была бежать к дому, но вдруг Дэрил схватил ее за руку.
— Стойте! — воскликнул он.
Все обернулись к нему. Дэрил стоял, то ли прислушиваясь к чему-то, то ли напряженно задумавшись.