— Не надо, мама! — ломким голосом крикнула София. — Не мешай! Кто-то должен умереть — пусть умру я!
У Кэрол перехватило дыхание.
— Говори с ней! Что угодно, только говори! — приказал Дэрил и, пригнувшись, бросился куда-то в сторону.
Но Кэрол не могла вымолвить ни слова: что-то сжало ей горло, и она стояла в немом ужасе перед этим страшнейшим из материнских кошмаров. Она бросилась бы вперед, чтобы оттащить дочь от края пропасти, но боялась, что при любом ее резком движении София прыгнет вниз, и просто застыла, простирая к ней руки.
— Это я во всем виновата, — продолжала София. — Я хотела, чтобы папа умер, и он умер. Хотела, чтобы она вышла из зеркала и поиграла со мной по-настоящему, и она вышла. Но стало намного, намного хуже! Я плохая, мама, я хуже всех, и мне лучше умереть!
— Неправда! — со слезами воскликнула Кэрол; отчаяние придало ей сил. — Ты моя родная, любимая доченька! Как мне жить без тебя?
— Я хотела убить папу!
— Но ведь не ты его убила, София! Ты не виновата ни в чем, поверь…
София слабо качнула головой и сделала еще шаг к краю. Кэрол ахнула…
Но в этот миг Дэрил, вылетев из-за почернелых кустов с другой стороны, бросился к Софии и крепко обхватил ее сзади. София пронзительно закричала, начала биться и рваться у него в руках, но он оттащил ее от края и передал в руки подоспевшей матери.
Во время их борьбы что-то вылетело у Софии из рук и упало на землю. Дэрил подобрал эту вещицу. Карманное зеркальце в кожаном чехле: в глаза ему бросились вытесненные на коже буквы: «Б.Г.»
Размахнувшись, он бросил зеркальце в пруд.
Черная жижа, забурлив, сомкнулась вокруг зеркальца; а в следующий миг раздался звук, отдаленно похожий на удар огромного колокола — звук, от которого у Дэрила загудело в голове и болезненно заныло в груди. Краем глаза он видел, как Кэрол падает на колени, зажав уши руками, как рядом с ней бессильно опускается на землю София.
Колокол бил снова и снова, все громче, все оглушительнее, раздирая голову болью, выворачивая наизнанку мозги. И под звуки этого потустороннего колокола из середины пруда взметнулся жидкий черный столп и приобрел очертания, схожие с человеческой фигурой.
Только на этот раз в ней не было почти ничего человеческого.
Ничего, напоминающего о солнце или лете, о юности и девической прелести. Тело ее облепила и стекала с него вязкая слизистая жижа. Потемневшие от влаги волосы мокрыми змеями разметались по плечам. Вместо лица — оскаленная маска смерти.
— Опять ты! — сказала она, и голос ее, оглушительный, как удар колокола, болезненно отозвался у него в мозгу. — Долго ли ты будешь стоять у меня на пути, Дэрил Диксон?
— Пока не остановишься, — сжав кулаки, выдохнул Дэрил.
Земля задрожала у него под ногами.
— Мне нужна третья жертва, и вы не уйдете отсюда, пока я ее не получу! А будешь мне мешать — умрут они обе! — и она кивнула в сторону Кэрол и Софии, прижавшихся друг к другу.
В этот миг Дэрил понял, что делать.
Мысль эта была простой и ясной, и не вызвала никаких колебаний. Он только не понимал, почему раньше до этого не додумался.
— Тогда возьми меня! — крикнул он, шагнув к пруду.
За спиной послышался отчаянный женский крик, и призрак над прудом как-то странно колыхнулся и вытянул руку, словно пытаясь его остановить, но Дэрил уже стоял на краю берега.
— Возьми меня и отпусти их! — повторил он и прыгнул в пруд.
Вязкая черная жижа сомкнулась у Дэрила над головой. Что-то перехватило и больно сжало грудь, что-то скользкое и гибкое, вроде огромных щупалец, обвило его и потащило вниз, в бесконечную тьму.