— Я не мог иначе. То, что вы все здесь — не моя заслуга, а ваша.
— Пусть будет так, — улыбнулась Амора.
— Прости меня! — эти слова жили во мне все эти годы, и только сейчас обрели свободу. — Прости, что тебе пришлось умереть!
— Но это ведь не твоя вина. Зачем ты берешь на себя это?
Теперь в её улыбке сквозило удивление.
— Я должен был погибнуть вместо тебя!
— Почему? Чем ты хуже?
— Я не знаю! Но это должен был быть я! Я должен был убить себя, а ты — жить!
— Знаешь, если бы все так и произошло… Я не уверена, что у меня хватило бы сил войти в мир демонов и выбраться оттуда вместе с ребенком. Ты думаешь, умереть — это самое страшное. Открыть тебе тайну? Умереть — просто. Смерть — побег от проблем. Жить сложнее. И я сбежала, а ты остался делать самое главное. Вот что случилось в тот день. Я должна сказать тебе спасибо. Спасибо за спасенного ребенка, за каждую секунду, что ты был рядом. У меня никогда не было человека дороже и ближе тебя.
— Но ты… не должна была умереть! Все должно было быть иначе!
— Почему ты так в этом уверен? Почему берешь на себя роль сценариста судьбы? Произошло то, что должно было, и нет смысла обвинять в этом кого бы то ни было.
— Да плевать я хотел на эту судьбу! — как это всегда бывало, Амора говорила спокойно, а я потерял контроль и взорвался. — Все эти разговоры о том, что нас контролирует нечто свыше — все это чушь собачья! Если бы все так рассуждали, и никто не брал на себя ответственность — человечество не уехало бы далеко! Это просто отговорка для слабых. Мы сами создаем мир, и чувство вины всегда было положительным качеством. Даже в тех детских книгах, что читала мне мама, действовал незыблемый закон — если герой раскаялся, и ему стыдно, значит, он не до конца потерянный. А теперь я должен от чувства вины избавиться? Почему белое становится черным, или наоборот? Я запутался.
— В том и дело. Чувство вины нужно каждому, но спроси себя, зачем? В чем его предназначение? И неужели мама прививала тебе его для того, чтобы однажды оно тебя задушило? Разве для этого?
— Не знаю, Кобра. Я уже ничего не знаю.
— Чувство вины нужно людям, чтобы они учились на своих ошибках и не повторяли их в будущем. Оно историк, а не палач. Оно не должно отравлять твою жизнь и твою душу. Оно призвано делать человека лучше, а не разрушать, как происходит с тобой. Вот в чем твоя беда. Ты винишь себя даже тогда, когда просто не мог поступить иначе. И это чувство теряет свой смысл, становясь обыкновенной отравой. Оно хорошее, пока не выходит за рамки. А у тебя вышло.
— Да, ты права, наверно. И его нужно искоренить. Вот только где его искать — непонятно.
— Разумеется, у истоков. Это самая-самая глубина — то, о чем ты даже не вспоминаешь. Давай подумаем вместе. Когда мы с тобой путешествовали, в тебе уже это было? Было такое чувство, что ты плохой, и все вокруг из-за тебя страдают?
— Да, — кивнул я, помедлив. — Оно не отпускало меня с того самого дня, как Один сказал мне, что я не приношу ничего, кроме бед. Я все время крутил его слова в голове и думал над ними… И все больше убеждался в их правоте.
— Вот видишь, ты сам отыскал ответ! Я только чуть-чуть подсказала. Стало быть, тебе нужен Асгард и Один.
— Нет, только не это! — от одной лишь мысли об этом у меня закружилась голова, и я был вынужден снова сесть на холодную землю. — Это… это слишком. Мне страшно.
— Это еще раз подтверждает нашу догадку.
— Я боюсь не Одина, а тех чувств, что вызывают его слова. А здесь, в этом мире — просто квинтэссенция эмоций. И сам Один — сплошные эмоции, как раз все то, что приводит в ужас.
— Пока ты боишься, ты не сможешь его победить.