Легилименция не была способна причинить какой-либо вред, однако это чрезвычайно тонкое искусство. К тому же, я совершенно не представлял, что хочу увидеть в голове Трелони.
— Легилименс!
Меня тут же затянуло в чужое сознание словно в водоворот. Сразу же я провалился в море звуков, чужих голосов. Возникали и исчезали разнообразные образы, в хаотичном порядке проносились сцены из жизни прорицательницы. Было любопытно наблюдать за тем, какой Трелони была девушкой. Нескладная, угловатая в мантии со значком пуффендуя на груди, она уже тогда носила большие очки в роговой оправе. Её дразнили в школе, но юную Сивиллу невозможно было вывести из равновесия. Её поведение было сходно со странностями Полумны Лавгуд, кокон из собственных мыслей, эмоций гасил насмешки окружающих. Трелони жила в своем мирке, в который не так просто было пробиться.
Я мысленно отгородился от детских воспоминаний прорицательницы и стал искать нечто, связанное с Гарри. Перед моим мысленным взором медленно сформировалась крепкая статная фигура Дамблдора. Забавно, Сивилла питала нежные чувства к нему много лет назад, несмотря на огромную разницу в возрасте.
«Причем тут возраст? Твой собственный любовник в два раза младше тебя самого. Соберись, Северус!»
В голове у Трелони был бардак. Какие-то несвязные, незавершенные, нелогичные мысли, образы, сны мешались с реальностью — неудивительно, что она слегка не в себе. Однако, все вокруг было подернуто сизой дымкой — верный знак того, что её память была подправлена, в противном случае, воспоминания были бы четкими.
Я сформировал резкий посыл поиска воспоминаний о Гарри еще раз, и ко мне тут же выплыло мое собственное лицо, только намного моложе.
Сердце пропустило удар. Это был момент, когда Трелони произнесла свое знаменитое пророчество, и я видел, с какой жадностью мой молодой двойник ловил каждое слово у замочной скважины.
Я не стал досматривать воспоминание. Мне на секунду стало дурно. Если бы я тогда немного подумал и остановился бы хоть на мгновение, а не несся сломя голову к Лорду, может быть, все бы случилось по-другому…
В разуме Трелони было множество мыслей о Гарри. От тех времен, когда он был первокурсником, до сегодняшних дней. Я решительно отмел все ненужное.
… Тёмное помещение.Мне не удавалось его узнать, пока я ясно не увидел стены, выложенные черным кирпичом с белой окантовкой — значит, министерство магии. Трелони стояла, согнувшись в три погибели, возле приоткрытой двери, за которой слышались приглушенные голоса, и прислушивалась к разговору. В руках у неё была увесистая папка с наградами — профессорское портфолио. Мы все прошли переаттестацию в прошлом учебном году по новым требованиям министерства.
Я встал за её спиной, чтобы лучше слышать разговор.
-… разных стихий. Такие ритуалы могут серьезно навредить окружающим. А в Хогвартсе — это несовершеннолетние волшебники. Могут быть жертвы. Стоит ли такая проверка всего этого?
Я мгновенно узнал говорившего. Высокий, медовый, приторный голос принадлежал Фрэнсису. Я попытался разглядеть, с кем он говорил, но дверь была приоткрыта лишь чуть-чуть, и в образовавшуюся щелку никого не было видно.
— Заклинание абсолютно безопасно, — возразил низкий, спокойный голос, — оно грозит реальной опасностью лишь Гарри Поттеру. Я предоставил доказательства министру магии лично, что студентам и профессорам Хогвартса ничего не угрожает. Кроме того, ритуалы будут контролироваться Орденом круглосуточно. В любой момент можно будет свернуть заклинания.
— Но… при всем уважении, сэр…
— Ваше дело — проще не бывает, Конборн, — резко оборвал его неизвестный, — предоставить доступ в школу. Как именно вы это сделаете — никого не волнует, но вы сделаете, вы меня поняли? У вас репутация отличного крысолова, займитесь своим делом. Или Ордену придется вас устранить.
Повисла тишина, и я снова попытался разглядеть собеседника Конборна, но тщетно. Трелони не догадалась сдвинуть дверь ни на дюйм.
— Вы даете слово, мастер? — спросил Фрэнсис тоном, полным сомнения, — что никто не пострадает, и заклинание будет направлено лишь на Гарри Поттера.
— Можете не сомневаться в этом, Конборн.
— Но зачем все настолько усложнять? — создавалось такое впечатление, что этот вопрос Фрэнсис хотел задать с самого начала, но не решался, — это ведь такая сложная операция. Почему нельзя просто вызвать Поттера в министерство, все ему объяснить, и тогда…
— Вы, похоже, не совсем понимаете, Конборн, — с явной досадой в голосе, проговорил неизвестный. — Вам известно, что такое крестражи? Тогда вы можете себе представить, насколько это темная материя. А что будет, если Темный Лорд внезапно воскреснет, вы себе представляете? И как на министерство будет смотреть волшебное сообщество, если мы допустим это?
Послышались гулкие шаги: собеседник Фрэнсиса прошел в другой конец комнаты, и я бросился к двери, чуть не улегшись при этом на Трелони.