Сын Стина от неожиданности подавился и непроизвольно тихо выругался:
— Какого… мне там делать? — взяв себя в руки, спросил Родерик, — она не должна видеть мужчин сегодня.
— Я знаю это не хуже тебя, — спокойно сказал парень, — но, пожалуйста, сходи к ней. Кажется, она у ручья. — не дождавшись ответа, Сик добавил, — Мы обо многом с ней говорили, но ты знаешь её с детства. Грезэ доверяет тебе больше всех. Ей нужно поговорить с тобой перед… ты знаешь.
Каштановолосый покраснел, а его узкие серые глаза заблестели. Родерик усмехнулся и протянул ему чашку.
— Как же не знать. Прикрой меня, а то у всех будут проблемы. Моя мать и мать Грезэ — есть ли оружие опаснее?
Сик засмеялся:
— Ты прав. Спасибо, брат… — улыбка Сика померкла, когда он увидел, что лицо Родерика снова стало привычно суровым, а взгляд его красивых глаз похолодел, — прости, я…
— Не извиняйся, — сказал Родерик, — ты не виноват в том, что я не могу слышать это слово, брат.
Он оставил Сика с полным мешком дичи и, не снимая ни лука, ни полупустого колчана, отправился к ручью, который ещё не собирался замерзать и в который следующим днем Последыши и Дети Сестры будут окунать Грезэ и его нового побратима. Сик предложил Родерику пройти обряд братания, отчаянно смущаясь, но сын Стина и не думал ему отказывать. Похоронив друзей, потеряв брата, перестав общаться со старыми знакомыми, он не мог не радоваться тому, что нашёл такого человека, как сын Эше. Они ушли в лесную чащу, кинжалом рассекли ладони и крепко пожали друг другу руки. Брат перевязал брату рану, брат обменялся с братом оберегами. Кинжал они закопали в землю, а в деревню уже вернулись совсем другими людьми.
Родерик радовался за свою подругу детства, хотя знал, что некоторые Последыши осуждают её: мол, она так скоро предала память о своем женихе, кудрявом шутнике Райфе. Среди осуждающих был и Каспар, который ничего не говорил и не вступал в предсвадебные разговоры — он их ненавидел — но его взгляд был красноречивее всех слов. Родерик однажды попытался переубедить дядю, даже зная, что это невозможно:
— Тебе ведь нравится Сик, Каспар, и тебе всегда нравилась Грезэ. Ты сделал столько игрушек для неё…
— Да, они мне нравятся. Но не вместе, — сказал племяннику Каспар, — слишком хорошо я помню Грезэ с Райфом, просивших разрешение у Старейшины связать свои судьбы воедино.
Родерика разозлил этот довод, потому что он невольно вспомнил о другой паре, чью свадьбу видел Лес незадолго до этого:
— А моих мать с отцом ты помнишь уже недостаточно хорошо?
Каспар поднял голову, оторвавшись от работы над новым нательным оберегом:
— Визель испытала слишком много горестей за свою жизнь. Она никогда не перестанет любить твоего отца, как и Арлен не перестанет любить свою Нэйни. Но друг в друге они нашли утешение и счастье. Это совсем другое. Это не желание девчонки стать женщиной, это…
— Слышать ничего не хочу, — вскочив с места, сказал Родерик. В его глазах стояли злые слёзы, — я до сих пор не верю в то, что ты, ты, Каспар, носящий с собой серебряную заколку Энциан, сватал другого к жене своего брата. И ты обвиняешь девочку в том, что она влюбилась? Как же это мерзко.
Родерик ушел прочь, и Каспар не стал его догонять. Не закончив оберег, он бросил его в огонь. Мужчина проводил племянника взглядом и тяжело вздохнул.
Родерик, вспомнив об этом, остановился и прислонился к холодному стволу молодого вяза. «Завтра будет вторая полная луна с того разговора, — подумал парень, стряхивая с волос снег, — молчание затянулось». Он твердо решил попросить у дяди прощения сразу после беседы с Грезэ. Вспомнив о девушке, Родерик поклонился вязу и продолжил свой путь.
Слух у Грезэ был такой же острый, как и у всех жителей Леса. Она услышала скрип снега под подошвами тяжелых башмаков. Невеста Сика дёрнулась, но услышала знакомый голос:
— Не оборачивайся.
Девушка снова села на одеяло и широко улыбнулась, так, что почувствовала, как появились ямочки на щеках.
— Привет, Родерик. Сядь рядом со мной, пожалуйста.
— Я останусь здесь, — Родерик стоял позади Грезэ, не выходя к ручью, и смотрел на её короткие волнистые темно-русые волосы, — вам с Сиком нельзя разговаривать. Почему я узнал от него, что ты меня ждёшь?