- Не люблю слушать пиратские байки, – отрезал капитан. – В трюм его. На привязь.
Туман вокруг не рассеялся. Ни через пять часов. Ни через двадцать. Ни на вторые сутки.
====== Белая леди ======
Младший Балор освободился от дел ровно на двенадцать часов раньше, чем рассчитывал. Теперь он был счастливым обладателем грамоты с двенадцатью альвийскими и тремя гномьими печатями на фрегат «Мария» испанских верфей Старого света, с измененной магией природой а также полным набором сопутствующих свойств. О второй грамоте, которая закрепляла проклятого сомнительной природы, испанского католика и охотника на пиратов, Армандо дэль Морено, «Морского Мясника» под контролем и патронатом Уолтера Сандора Балора, распространяться капитану он не собирался. Более того, передал сомнительный документ коту, который вроде бы просто коснулся бумаги лапой, и таковая растворилась в воздухе.
В тайнике чертового кота и так уже находился не один десяток предметов, отправленных туда, как в наилучший сейф на свете. Где находился тайник – прямиком в Аду, или надцатом измерении, – не знал никто, возможно, даже четвероногий Балор, но предметы по его желанию туда свободно отправлялись и возвращались назад.
Не обнаружив на рейде знакомого фрегата Уолтер очень грязно выругался и переглянулся с котом, возлежавшим поперек его правого плеча.
- Может, послать их ко всем чертям и пусть выпутываются сами? – спросил чернокнижник.
- Мня, – согласился чертов кот.
- После такого количества работы? Нет уж, хрен им огородный, – проворчал младший Балор. – А вопрос, дорогой мой друг, был риторическим…
- Мне, – фыркнул кот.
Теперь Уолтер вспомнил и странную рассеянность капитана Армандо, и его противоестественное нежелание самому идти получать и подписывать документы, и абрис «Черной жемчужины» на синеве морского простора…
- Если этот шлемоблистательный испанский болван надумал сводить счеты с пиратом, я превращу его в жабу, – мрачно пообещал чернокнижник.
- Мне, – возразил кот, – В мнядузу.
- Нет, мой дорогой. В жабу.
- В мнядузу, – уперся старший Балор. – жабы – банальны, и кромне того, я их мнем.
- Какая мнерзость, – ответил Уолтер, и оттолкнувшись от причала взлетел в рассветное небо.
Какой идиот придумал, что маги летают на метлах или коврах? Ну посудите сами, зачем человеку, овладевшему тайнами стихий, сучковатое древко под задницей? Побитая молью шерсть тоже не отличается особенной эстетикой, но по крайней мере дает хоть какую-то иллюзию удобства, но метла? Почему не лопата? Почему, черт возьми, не грабли, например?!
Настоящий маг – колдун, чернокнижник, ведьма, – летает сам по себе, ощущая свободу птицы… хотя нет, скорее рыбы в морской глубине. Руки не рассекают воздух грубыми взмахами, они только направляют омываемое ветром тело вверх или вниз, ускоряют или замедляют полет, а потому любой хороший маг любит летать.
Уолтер Сандор Балор был очень хорошим, хоть и молодым магом, поэтому летать любил, не считал за особенный труд, и с удовольствием предавался этому колдовскому занятию. Скользя над волнами на высоте охотящегося сокола (выше чаек, но ниже облаков), он покружил над побережьем. Цели не нашел и положился на внутренний компас, связывающий любого колдуна с объектом его чародейств, более или менее недавним. Нить следа повела над волнами к границе, а потом дернула болью и страхом большой беды.
Проклиная безмозглого капитана, чернокнижник вошел в туман и почти сразу же ощутил и корабль, и его хозяина, как и стоило ожидать, влипшего в очередные неприятности. Естественно, фрегат ухитрился потерять ориентировку и застрял в Границе, как муха в варенье.