— Получал, — согласился демон.
— Что решишь, знаешь когда, за что сражаемся?
— Ну, что ж… — задумчиво протянул Израдец, — Не предложу силы Мира — не могу пока — но готов сам встать на твою сторону.
— Зачем ты один нужен? — спросил Предводитель, — И сил нет у тебя никаких в Мире болезном.
— Мне многое не удается здесь. Но кое-что могу. Например, уговорить оставшихся сдаться.
— Можешь? Врать не врешь? Пойдешь к Последним? — лающий окончательно вышел из тени — открылась серая безволосая голова и дымящиеся рукава мантии.
— ТЫ?! — громко вскрикнул Волна, когда Предводитель подошел ближе, — Андрей? Что с тобой произошло?
«Для вас, возможно, разницы и нет…», — вспомнились Антипу слова Истинного о сходстве палачей.
Высокая ограда «дворца Волны» свалена. Острые пики, еще недавно смотрящие вверх, изогнуты по сторонам, создавая легковесный, и уже во многих местах прорванный, заслон. Калитку вытянули из земли вместе со столбом, и она валяется поверх хлипкой баррикады, тяжело постанывая на единственной петле.
Противник отступил. Отошел, собираясь с новыми силами. Небольшие группы казаков, сохранившие верность Наместнику, закрывают прорехи обороны, ожидая новых ударов бунтовщиков. Все стекла выбиты дубинами восставших, мириады осколков покрывают пол. Плетеные кресла переломаны и валяются в куче ненужного хлама.
Тяжело дыша, Михаил присел на край уцелевшего стола:
— Казаки устали.
— Все устали! — облокачиваясь на плечо приятеля, отозвался Ждан, — Нужно предпринять что-то. Как-то переломить ход сражение.
— И как же? — тонко пискнул Руслан, в виде мальца восседающий на земле, — Пока ненадолго отступили, давайте подумаем. Планы наши рухнули. От Израдца ни слуху ни духу. Телевизор ничего толкового не показывает. Медь почти захвачена. Только здесь еще сопротивляемся. Понятно, что надолго нас не хватит.
— Что предлагаешь? Сдаться? — хмурил брови богатырь.
— Зачем?!! Нет смысла сдаваться. Это не принесет никаких плюсов. Придется погибнуть, сражаясь. Но и ныть надо перестать. Искать странные выходы, поддерживающие надежды, надо прекратить. Нужно смириться с предстоящим крушением и выйти на погибель, чтобы уйти с честью.
— Да как же вышло, что ситуация так изменилась? — обреченно вздохнул Михаил, — Почему нас бросили? Почему нет помощи? Неужели мы обманывались?
— Стандартный набор вопросов, — тихо произнес золотой малец, — Подумай, если сражаемся до сих пор, если бьемся в неравной битве, готовые сгинуть… Разве не повод думать, что правы?
За Наместником шествовали четыре фигуры, будто бы скопированные с него самого. Те же дымящиеся мантии развивались в порывах ледяного ветра. Те же безволосые головы поблескивали в свете экранной ряби. Слегка разнился цвет одежд и кожи: один отдавал зеленью, навевая воспоминания о летней траве, второй желтел осенней зрелостью; сверкал белым снегом третий, спокойный как сонная земля, а четвертый переливался красками весенней поляны. Цвета ни яркие, ни раздражающие, а мягкие, условные и очень приятные для глаз.