— Ты ничего не сможешь сделать, пока не вспомнишь, — заметила она. — Но если вспомнишь, то я помогу тебе узнать.
Она объяснила, что, чтобы что-то узнать о человеке, одного имени недостаточно.
— Удивительно, — говорила чернокнижница. — Ты вроде как эльф, но тэринийский будто бы тебе родной… И ты точно не из Кралларейве. Хотя, может, в Азеноре что-то знают…
Но были причины, по которым чернокнижница не спешила не то что отправляться в Азенор, но даже направить туда послание.
— Эльф? — повторил он. — Элариан, возможно, эльф?
Всё было спокойно, пока однажды чернокнижница, отправляясь на Изнанку, не решила взять его с собой.
— Ты должен лучше понимать, с чем нам приходится иметь дело, — сказала она.
Там, в покрытой пеплом земле, была трещина, достаточно широкая, чтобы в неё пролезла миниатюрная женщина. Что она искала, он так и не смог понять. Его задачей было поправлять символы на земле, поскольку они быстро теряли чёткость.
Но недолго он оставался один. Внезапно перед оборотнем возникла незнакомка. Он отступил на несколько шагов с резвостью, которой от себя не ожидал. Следующим шагом ему пришлось бы переступить через трещину.
Он остановился и заставил себя успокоиться. В конце концов, вытянув руку вперёд, она неприязненно её одёрнула, наткнувшись на незримый щит.
Свободные тёмные одежды незнакомки будто состояли из плотного дыма, гладкая светло-серая кожа блестела, как от воды, а длинные тёмно-зелёные волосы шевелились, словно живые.
— Посмотри-ка, — усмехнулась она, — раздумал дальше деревце кормить? А если оно проголодается и снова кого-то утащит?
Оборотень лишь непонимающе глядел на неё, думая, как отогнать демона.
— О! — заметила она. — Так братец ничего не помнит!
Он помнил, как важно не дать пудрить себе мозги, но слова, а может, и сам вид демоницы заставил его произнести совсем другое.
— Вы меня знаете? — спросил он.
— Лучше, чем кто-либо, малыш, — на лице её сверкнула усмешка. — Даже не знаю, рассказать тебе всё или не стоит…
Он почувствовал пульсирующую боль в висках, а перед глазами будто слетелись мошки.
— Уходи, — сказал он, опомнившись.
— И даже не хочешь узнать о бедной малышке Элариан?
Ему показалось, что из лёгких выбили воздух.
Неужели он собственноручно отвергает ответ на давно мучивший его вопрос? Но скорее всего она лишь читала его мысли.
— Зачем, если я её не помню, — он надеялся, что голос прозвучал достаточно ровно.
Этот ответ предназначался не столько предположительно умеющей читать мысли демонице, сколько ему самому. Его прошлое, каким бы оно ни было, было слишком давно, чтобы брать его в расчёт. Он осознавал, что напрасно заговорил с незнакомкой в таком месте. Но теперь единственным путём отступления оставалась глубокая расщелина. Но у него не хватило бы сил, чтобы выбраться обратно.
«А если она этого и добивается?» — подумал оборотень, отбросив мысль о том, чтобы превратиться в летучую мышь и броситься в расщелину.
— Или же о её матери… — продолжала та. — О да, я бы тоже на твоём месте предпочла всё забыть…
Она засмеялась, будто произнесла что-то действительно остроумное.
— Говори ты уже прямо! — разозлился он и понял, что теперь уж точно даже защитные символы на одежде не спасут.
Он не мог кричать, поэтому слова прозвучали надрывным шёпотом.
В этот миг он услышал голос чернокнижницы, и демонессу оплели путы из бордового пламени. Та зашипела, перебирая проклятия, но сделать ничего не могла.
— Имя? — потребовала чернокнижница, подходя к ней.
— Миэн, — выплюнула женщина. — Э…
— Нет, — чернокнижница щёлкнула пальцами, заставляя путы затянуться сильнее. — Твоё имя.
— Жамина, — задыхаясь, ответила женщина.
— Что ж, Жамина, — она щёлкнула пальцами, и путы исчезли. — Я Адека Фрит, и отныне ты служишь мне.
— Этот ублюдок не достоин вашей помощи, госпожа, — прошептала Жамина. — Это он сделал меня такой!