— Как облака! — тихо заметила Лонсия.
Амилона улыбнулась. Лонери кивнула, хоть сравнение и не показалось ей удачным.
Над небольшим круглым бассейном с белыми водными лилиями возвышалась мраморная статуя, изображавшая склонившегося к воде единорога, на холку которого положила руку девушка с фонарём в другой руке. От фонаря шёл мягкий желтоватый свет, тёплый, в отличие от остального освещения храма.
— Да осветит ваш путь взор Белой Госпожи! — произнесла молодая жрица, подойдя к ним.
Будучи коренной жительницей южной части Ливении, она была темноволоса и смугла, что ещё больше подчёркивалось её белоснежным одеянием.
— Да не покинет вас её благословение! — отозвалась Амилона.
Лонери обратила внимание на сходство двух девушек, хотя то же самое можно было сказать и о Лонсии.
— Привет, Ами, — улыбнулась жрица. — Лонери, Лонсия, я Онлея Лироне.
У неё были необычные глаза: малахитовые с золотыми прожилками, которые, казалось, ещё ярче искрились, когда она улыбалась.
— Покажешь нам сад? — спросила Амилона.
— Конечно! — ответила Онлея. — Пойдёмте.
Сад символизировал три времени года: весна, лето и осень. Здесь первоцветы распускались под жёлтыми и багряными кронами, цвели мимоза и сирень, сочно зеленела трава, а с фруктовых деревьев свисали спелые плоды. Когда глаза Лонери привыкли к обилию красок, она разглядела скачущих по ветвям мелких зверьков и разноцветных птиц.
— В глубине сада есть глубокий пруд в форме семиконечной звезды, — сообщила им жрица. — В нём живут красивые рыбки, которых можно покормить.
— И тут эти рыбки! — шепнула Лонсия на ухо Лонери, и та серьёзно кивнула.
Рыб им было более чем достаточно и дома.
— А можно мы здесь в прятки поиграем? — спросила Лонери.
— Конечно! — улыбнулась Онлея.
— Только недолго, — добавила Амилона. — Мы будем на скамейке у ворот.
— Ты водишь! — заявила Лонсия старшей, когда девушки ушли. — И не смотри на меня так! Сама предложила!
— Ладно, — нехотя согласилась Лонери. — Считаю до ста!
— До двухсот!
— До ста пятидесяти! Всё!
— Только громко!
Лонери прислонилась к дереву и стала считать. Произнеся «сто один», девочка почувствовала, как её мизинца коснулись маленькие коготки. Это была белка.
— Привет, — прошептала Лонери. — Жалко, что у меня ничего для тебя нет…
Белка спрыгнула на землю и стала рыться в опавших листьях. Вытащив какой-то камушек, она повернулась к девочке и вытянула лапки вперёд. Лонери села перед ней и протянула руку. Уголёк упал к ней в ладонь.
— Спасибо… — потрясённо глядя на грызуна, произнесла девочка.
Белка кивнула и вернулась на дерево, затерявшись среди ветвей.
***
Проснувшись, Ориана почувствовала, что лежит на траве. От медового запаха нектара хотелось чихнуть, и она, всё ещё не открывая глаз, раздражённо дёрнула тонким хвостом и почесала нос лапой. Открыв глаза, она увидела, что лежит головой на жёлтом цветке.
«Что-то не то…» — подумала она, распахнув янтарные глаза. От света зрачки немного сузились, пусть и не так сильно, как у взрослой кошки.
Ориана завертела головой по сторонам. И тут её накрыла тень.
«Не меня ищешь?» — услышала она приятный мужской голос.
Но этот голос всё же звучал у неё в голове. Ориане было к такому не привыкать, так как сфинксы довольно часто прибегали к телепатическому общению. Обернувшись, она увидела возвышающегося над ней гигантского белого орла.