— Знаешь, Харкнесс, первое впечатление о тебе не было ошибочным. Ты выдающийся…
— Красавец? — собственно ни на что не надеясь протянул капитан.
— Идиот!
Он улыбнулся, это не самое ужасное, что ему приходилось слышать в свой адрес, так что он переживёт. Главное что б шотландец принял антидот, не особо ему улыбалось объяснять его жене, откуда у её мужа пуля в голове.
— Обычно говорят по другому: Смертельно обаятельный, красивый и совершенно завораживающий, кокетливый, хитрый, умный…
Но Такер отмахнувшись, перебил его — Твоя вера в правительство поражает, неужели, ты можешь им так спокойно доверять? А ты не думал, что от этого нет лекарства? Что это универсальный яд, что б избавится от потенциальных монстров?
Не встретив никаких возгласов возражения, Малкольм раздосадовано продолжил, а он уж понадеялся, что сможет выпустить пар и как-нибудь отвертеться.
— Даже идиоту понятно, что ты далёк от политики. Любой сопливый студент знает, что самый действенный способ борьбы с агрессором, это позволить ему, уничтожить самого себя.
— И часто ты прибегал к этому «способу»?
— Почти всегда, — ехидно улыбнулся Такер — Это весьма удобно, знаешь ли.
— В этом нет особого благородства. — холодно подметил капитан.
Бывший пресс-атташе зло оскалившись процедил — Ты это мне говоришь, армейская шавка! Не тебе меня учить нравственности. — за каждым словом следовало тихое еле заметное шипение — Нет ничего хорошего в том, что ты пытешься казаться хорошим.
Джек возразил: — Я и есть хороший.
— Скажи это тому парню с пулей в башке! — яростно выплюнул Такер, его даже один внешний вид Харкнесса выводил из себя. — Считать и быть разные вещи! Ты убиваешь людей!
— Они не люди.
— Не всё ли равно, не они так другие. — швырнул эту фразу, как перчатку-вызов, а вместе с ней ампулу, та с тихим звоном разбилась. Глаза горели и кричали: Ну давай убей меня, я ведь уже почти не человек.
Джек стиснул зубы, спорить с безумцем бесполезно. Но ничего у них есть ещё две попытки, засунув руку в карман он обнаружил пустоту, страх тонкой змейкой скользнул по затылку. — Хм… как забавно получилось, — хотелось думать военному.
***
Малкольм шёл впереди, осознавая, что Клара была права, когда «по-дружески» сообщала ему, что он тупеет в порыве ярости. Он и вправду был чрезмерно агрессивен, нет он не сожалел об ампуле, это дерьмо принимать он не станет, прихвостням Майкрофта Холмса он не доверял.
Сейчас его напрягал капитан, который плёлся чуть позади. Таким образом, он по идиостки подставил свою спину под удар! Осталось для удобства, нарисовать мишень на затылке!
Они двигались в полнейшей тишине, Малкольм нервно кусая губы оглядывался. В нём бурлил ураган, ему было необходимо выплеснуть эмоции. Будучи вспыльчивым человеком, он не привык что-либо держать в себе.
Не выдержав он первый нарушил тишину — Я раньше как и ты мыслил иными категориями, благо большинства за счёт страдания меньшинства. Благородство… Мир во всём мире, это такая тухлятина. А когда пошёл в правительство я осознал: «В логове змей ты сам должен быть змеей.» Так я и не заметил, как стал одним из тех, кем не хотел быть. — он пожал плечами — В целом, к концу карьеры я понял, что мне, собственно насрать на всех, кроме Клары.
Харкнесс чуть улыбнулся, сердце Дон Жуана, любило хорошие концовки.
— Как так вышло, что вы поженились с Осви… Освальд?
— Я не смог ей отказать, как тут устоишь, когда такая очаровашка стоит перед тобой на коленях. — Криво усмехнулся Такер.
Уголок губ дёрнулся, но невозмутимость на лице капитан сохранил.
— Я о вас слышал.
— Ммм… И много хорошего? — без интереса промычал Такер, его больше заботило, как бы не уебаться в кромешной темноте, а привлекать внимание фонариком совершенно не хотелось.